Читать «Вспомним мы пехоту» онлайн - страница 26

— Так точно!— Я вдруг непроизвольно зевнул и, спохватившись, прикрыл рот ладонью. Павел Григорьевич улыбнулся, обнял меня. [40]

— Знаю, друг, что устал, да что делать. Вот уж возьмем Заозерную, отоспимся.

Я вытянулся по стойке «смирно».

— Разрешите выполнять?

— Выполняйте.

Ночь была светлая, лунная. А как бы пригодился позавчерашний туман! Теперь по открытому месту не пройти.

— Двинем через болото, — предупредил я бойцов. — У кого что плохо закреплено, крепите как следует, а то споткнетесь, японцев всполошите.

Выступили. Впереди мы со Свириденко, за нами взвод. Свернули к мелкому озерцу, зашагали прямо по воде, потом по прибрежной трясине. Кое-где пришлось пробираться ползком. Дошли до подножия высоты 62,1. Между ней и сопкой Пулеметная глубокая лощина. Кстати, название «Пулеметная» мы дали этой высоте потом. И вот почему. Японцы столько там понатыкали пулеметов, что, когда они все разом начинали стрелять, сопка казалась живой. И невелика высотка, а надежно прикрыла юго-западные склоны Заозерной.

Я подумал, что хорошо бы сосредоточиться для атаки в лощине. Здесь мертвое пространство. Прошли в лощину. Действительно, отсюда верхушки Пулеметной не видно. Значит, и нас не видно оттуда. Мы отошли к высоте 62,1 и послали бойца с донесением. Через час начали прибывать подразделения полка. Привезли ужин на лошадях. Но мне было не до еды, а спать хотелось так, как никогда больше ни до, ни после этого. За последние трое суток удалось сомкнуть глаза всего два-три раза на час, не больше, да и то днем. Но теперь, поблизости от вражеских позиций, о сне нечего было и думать. Беспокоили секреты — не задремали бы бойцы.

— Не спать, не спать, — говорю бойцам, а у самого в глазах все плывет.

Перед рассветом Соленов приказал 2-му и 3-му батальонам сосредоточиться в лощине для атаки. Японцы, заметив движение, открыли пулеметный огонь. Наши пулеметы, установленные на вершине высоты 62,1, начали бить по огневым точкам врага. Японцы вынуждены были отвечать им. Так что батальоны без потерь заняли лощину.

Без четверти девять загремела наша артиллерия. Первые же залпы накрыли японские окопы, порвали ряды [41] колючей проволоки, разметали ее. Гул артиллерии слышался и с севера, там также громили японские позиции. Но вот канонада смолкла.

— Приготовиться к атаке! — донеслось до меня.

Узнаю голос командира роты Скрипченко. Репетую команду:

— Приготовиться к атаке!

И дальше слышу перекатом:

— Приготовиться к атаке!..

Секунды тянутся томительно долго. Раз... два... три...

— Вперед! За мно-ой! Ур-ра-а! — Эти слова звучат слева.

Вскакиваю:

— Ур-ра-а!

— ...а-а-а-а!!! — ураганом взметнулось сзади, спереди, справа, слева...

Теперь только вперед, вперед... Назад пути нет, не может быть...

Врассыпную карабкаемся по склону сопки, прячась за камни, стреляем на ходу. Вот и пулеметные гнезда врага. Они ожили. Десятки, сотни гранат полетели из-за укрытий в ответ на огонь. Взрывы слились в сплошной грохот. Сквозь этот грохот слышу голос Скрипченко: