Читать «Всемирный следопыт, 1930 № 08» онлайн - страница 45

Кольцо выстрелов, кольцо засады суживалось. Сзади стрекотал пулемет. Сваливались с седел на землю сраженные бойцы. Чтобы спастись, надо было прорваться вперед. Впереди синела Сиерра-Камариока. Впереди было ущелье Вандидо, впереди было спасение. Только бы прорваться.

Хозе Неваль кричал до хрипоты, до пены ка посеревших, растрескавшихся губах:

— Вперед! Вперед!!

Но впереди свинцовым заграждением бил пулемет. Падали люди и кони. Двадцать пять испытанных бойцов, с которыми Неваль произвел нападение на поезд, брошенные авангардом вперед, в смятении отступили. Пятясь, они врезались в гущу отряда. И тогда свершилось непонятное, на первый взгляд близкое к сумасшествию. Хуан Риварец запел веселую (к месту ли это было?!) негритянскую песенку. Врезался шпорами в бока Агата. Конь, не привыкший к шпорам, жалобно заржав, стремительным аллюром вынес Ривареца вперед. В бешеном темпе негритянской песенки рванулись за Агатом пятьдесят цирковых лошадей. Их не пугали выстрелы. Не раз под треск хлопушек и шутих, под мотив напеваемой Риварецом негритянской песенки кружили по арене лошади.

На пулемет, на смерть, на волю мчались кони, увлекая людей в свистящем вихре ветра, пуль, сабель, атаки.

Хозе Неваль припал простреленным плечом к гриве коня. Голосом, уходящим в беспамятство, теряя сознание от раны, от опьянения вихрем атаки, кричал:

— Вперед! Вперед!!

Замолкли, захлебнулись пулеметы, затихали ружейные выстрелы. И эхом в горах, за синеющими склонами Сиерра-Камариока, звенел бешеный темп веселой негритянской песенки.

Из истории Мексики.

Статья К. Г.

Завоевав Мексику, находящуюся на юге Северной Америки, испанцы захватили лучшие ее земли и обратили в крепостных туземное население.

Прошли столетья. Мексиканские крестьяне на словах стали свободными, на деле же попрежнему оставались бесправными холопами своих помещиков.

В Мексике половина сельского населения лишена земли. Поэтому не удивительно, что вплоть до самого последнего времени помещик был в деревне бесконтрольным повелителем, «царьком и богом».

«За землю и волю» мексиканские крестьяне стали бороться еще очень давно — в половине прошлого века. После восстания, закончившегося низвержением и казнью мексиканского императора Максимилиана, безземельным крестьянам была роздана часть земель, конфискованных у контр-революционного духовенства.

Буржуазии было не наруку обнищание духовенства, ее извечного союзника, потерявшего колоссальные земельные богатства. При содействии либералов и американского капитала на президентский пост выдвигается генерал Порфирио Диац, осуществивший военно-политическую диктатуру блока помещиков и империалистов, и с его выдвижения история Мексики начинает наиболее мрачные свои страницы.

За время диктатуры Диаца, почти сорок лет самодержавно правившего страной, мексиканские крестьяне не только потеряли все приобретения, но и лишились значительной части своих общинных земель. Диктатура Диаца была эпохой полного произвола и угнетения, народные богатства за гроши отдавались американским концессионерам и малейшая попытка протеста подавлялась с невероятной жестокостью. Начались повсеместные восстания. В штате Сонора крестьяне захватили земли, изгнали помещиков и, поголовно вооружившись, отбили наступление правительственных войск. Вслед за этим и в других штатах образовались крестьянские армии, принявшие энергичнейшее участие в низвержении диктатора. Рабочие батальоны промышленных центров и вооруженные крестьянские отряды, насчитывавшие в своих рядах около тридцати тысяч человек, к которым примкнули войска, дали победу вставшему во главе движения Обрегону. Они впоследствии помогли ему одолеть наемников американских капиталистов, заинтересованных в мексиканской нефти и помогавших подавлению восстаний рабочих и крестьян.