Читать «Все уезжают» онлайн - страница 41
Венди Герра
Они посвятили эту песню мне. Мама выполнила наш уговор. Я чуть не расхохоталась, когда она пожелала мне терпения там, где я нахожусь, но потом расчувствовалась. По щеке сползла предательская слеза: там, на радиостанции, продолжается жизнь, мы же здесь заперты, как в клетке, и учимся убивать неизвестно кого.
Девушка (Прозрачные глаза)
Луис Альберто Спинетта
Среда, 30 октября 1986 года
Мы встали в шесть утра и вместо завтрака маршировали. Наконец появился лейтенант Роландо, мулат, который будет командовать всеми девушками. Он сразу обрушился на нас с угрозами, сальными шутками и вообще избрал по отношению к нам подлую тактику. Он ясно дал понять, что уделит женскому взводу особое внимание. Здесь-то, по его словам, и проверяется пресловутое равенство между мужчинами и нами. Поскольку я никогда не верила в это равенство и тем более в освобождение женщины, то к тому, что он говорил, прислушивалась не особенно. По мнению моей матери, освобождение женщины — это консервированная еда, чтобы побыстрее уйти из кухни; это хорошая стиральная машина, чтобы можно было стирать белье без всяких усилий, и так далее. Список каждая может продолжить. Если взять нас с мамой, то наше освобождение пока не наступило. Лейтенант заставил нас маршировать четыре часа подряд. Потом мы пообедали, но этим дело не кончилось — нас повели на знаменитые занятия по стрельбе в прибрежные скалы, которые здесь называются «собачьими зубами». Я ободрала себе колени и локти, порвала форменные оливковые брюки и вдобавок от напряжения у меня заболели глаза — приходилось все время целиться, а я никак не могла совладать с мушкой.
Снайпера из меня не выйдет. Оружие очень тяжелое, а такие патроны, мне кажется, используют для салютов. Едкий дым раздражает.
Я только что приняла душ, и теперь, когда было бы хорошо немножко отдохнуть и спокойно почитать, меня заставляют идти в столовую. Есть я не хочу, но идти нужно. Таков военный распорядок. Надо выполнять приказы. Желания остались дома, в сундуке, запертом на ключ. Здесь каждый исполняет желания и капризы другого — того, кто главнее, того, кому охота помериться силами с женщинами или слюнтяями-мужчинами, попавшими под его начало, и все это во имя родины, чтобы уничтожить несуществующего врага. Оливковая форма делает нас неотличимыми друг от друга. Я уже не знаю, кто есть кто. В этом зеленом море одна я существую отдельно благодаря своей короткой стрижке.