Читать «Всё лучшее в жизни либо незаконно, либо аморально, либо ведёт к ожирению (Авторский сборник)» онлайн - страница 94

Учитель блестяще выдержал экзамен. Старый Лоев восторгался:

– Праотцам нашим не снилось! Книжник, умница, значит, все дураки скоро ополчатся против него…

И если так отнесся отец, как же к нему должна была отнестись ученица?

…Теперь учитель и ученица были все время вместе. Готовили уроки. Читали Шекспира, Диккенса, Толстого, Гете, Шиллера, Гоголя. Начитавшись до одури, шли гулять.

Парню на роду написано быть писателем, и его ученица ничуть в этом не сомневалась.

В жизнеописании «С ярмарки» автор вспомнит:

«Юноше и девушке никогда в голову не приходило признаться друг другу в своих чувствах или задуматься над судьбой своего собственного романа. Понятие «роман» было, видимо, слишком шаблонно, слово «любовь» – слишком банально для выражения тех чувств, которые возникли и расцвели между этими двумя юными существами. Их взаимная привязанность была настолько естественна, что казалось понятной сама собой. Не придет же в голову брату объясняться в любви своей сестре, посторонние люди гораздо больше говорили о романе молодых людей, чем они сами. Уж очень они были юны, наивны и счастливы! На их небе не появлялось ни облачка. Никто им не мешал, и они оставались беспечными. За три года знакомства они ни разу не подумали о возможности разлуки. И все же настал день, когда им пришлось расстаться …»

Старый Лоев нервничал: Шолома призывают в армию. И он, Лоев, должен добиться, чтобы учителя вычеркнули из призывных списков.

И тут началась целая одиссея. Надо было найти своё место в жизни. Шолом ездил по городам, приходилось бывать и в тех, где не разрешалось жить евреям. И вот дорога привела его в прославленный Киев-град. « Туда он стремился, туда и попал. К чему, собственно, он стремился и чего искал, трудно сказать определенно, потому что он и сам точно не знал, чего жаждет его душа. Он тянулся к большому городу, как ребенок тянется к луне. В большом городе есть большие люди. Это светлые звезды, которые с высокого безбрежного неба озаряют землю своим сиянием… Великие просветители, знаменитые писатели, одаренные Богом поэты… » Он прятался, когда солдаты и жандармы нападали посреди ночи на еврейские заезжие дома. Замерзал на чердаке. Не раз и не два наведывался – за протекцией – к киевскому казенному раввину.

А потом и сам стал казенным раввином в Лубнах. Ничего не имел против этой должности. Но товарищи говорили, что такому человеку, как казенный раввин, руки нельзя подавать. « Это лицемер, ханжа, блюдолиз у богачей и чиновников правительства …»

И он дал себе слово, что таким не станет. Он будет не таким раввином, как все. Человек – это то, кем он хочет быть.

8

Но еще раньше произошло ужасное. Лоев, кажется, понял, что Голдэ может стать женой этого молодого еврея. Конечно, молодой еврей, не очень, правда, красивый, но рогов у него же нет, но и золота тоже нет.

Разразилась трагедия.

…День был красивый, с избытком света и солнца. Шолом проснулся, и вдруг откуда-то выплыл конверт с деньгами. И никакой записки с объяснениями. Ему даже не сказали: «Уходи! Ты уволен». Ему вообще ничего не сказали.

Но он не уйдёт без нее.

Голдэ.

Ольга.

Он будет любить, творить, петь и умирать много раз, и всё – ради нее.

Ему казалось: они плачут вместе, щека к щеке. И не слышат шепота того небесного ангела, который пытается разглядеть из лунного горизонта крошечную Софиевку:

– Я что-то там вижу. Все сложится. Все будет хорошо… В конце концов, Лубны – хорошее место, чтоб быть влюбленным и создать семью.

Но где Голдэ?..

Он уже пробовал силы в журналистике. Крошечные газетные заметки. Житейские истории. Очень смешные. Благодаря хорошему слогу и богатой фантазии был на хорошем счету.

И солнце сияло. И вишня цвела. И птички чирикали и щебетали по-прежнему.

В такой-то день на Крещатике он вдруг встретил Ольгу. И светло стало в его доме.

« О, ты прекрасна, возлюбленная моя, ты прекрасна! Глаза твои как два голубя, волосы подобны козочкам, спускающимся с горы, зубки – белоснежные ягнята, вышедшие из реки, один к одному, словно одна мать их родила. Алая лента – уста твои, и речь твоя слаще меда».

Почему, глядя на Ольгу, невольно вспоминал он « Песнь Песней»? Почему, когда он читал «Песнь Песней», на ум ему приходила Ольга?

«Я чувствую себя странно легким, мне кажется, у меня выросли крылья: вот я поднимусь ввысь и полечу».

Все как-то быстро разрешилось.

Он рассказал, что каждый день писал ей письма.

Она поведала, что к отцу приходил его друг, местный почтмейстер. Он-то и перехватывал все письма Шолома. Отец читал, горестно вздыхал и прятал их в секретный ящик своего стола. Ольга ни одного письма возлюбленного не получила.

И тут же пришло решение: тайно, не дожидаясь согласия отца и его благословения, пожениться. Отыскали раввина. А потом для верности брак зарегистрировали в городской управе.

Летом 1883 года они стали супругами Рабинович: Голдэ (Ольга) и Шолом (Соломон).

– До конца? До гробовой доски?

– « Пока не погаснет светило дня и не исчезнут тени с земли », – отвечал он ей словами из «Песни Песней».

Жизнь наконец привела его к царевне.

Так определилось главное в его жизни.

Семья.

Писательство.

Язык идиш.

Народ.

Сейчас он произнесет колдовское слово и полетит, как орел, выше туч, над полями и лесами, через моря и пустыни.

9

Он был невысокого роста. Широкоплеч. Мачеха прозвала его «короткая пятница», в отличие от брата Аббы (на два года моложе Шолома) – «длинного, как еврейская диаспора».

Красивый блондин, очень живой, подвижный, привлекал своей вежливостью, доброжелательностью и веселым остроумием.

«Начало, самое печальное начало, лучше самого радостного конца».

Лоев наконец сдался. Понял, что с помощью Слова можно делать фокусы: добывать вино из воды и золото из камня. С помощью Слова можно устроить так, что оба они – Голдэ и Шолом – поднимутся до туч и выше туч. Но с помощью какого слова, извините? Газетного? Лично ему, Лоеву, это слово мало льстит. И Шолом должен кончить бумагомарание. А тут как раз и любовь в помощь…

Ольга молчала. Она знала, что для мужа писательство – это судьба.

Казалось, она знает о муже все. Если просит чаю – будет работать всю ночь и весь следующий день, пока не закончит рассказ. Если улыбнется ребенок – у него долго будет хорошее настроение…

В течение всей жизни она будет его спутницей, наперсницей, критиком, покровителем, импресарио и другом.

А в России была практикующим дантистом. И в трудные времена открыла зубоврачебный кабинет. Золотыми буквами на черном фоне написано: «Зубоврачебный кабинет. О.М. Рабинович».

Он и здесь не мог обойтись без шутки. Однажды попросил своих детей набить рты ватой и сесть в приемной, держась за опухшие щеки, притворяясь пациентами, чтобы показать другим клиентам, какая к этому зубному врачу очередь!