Читать «Всё изменяет тебе» онлайн - страница 41

— Вот это правильно! — почтительно подтвердил Лимюэл. — Ты попал не в бровь, а в глаз, Джабец.

— Так озлоблены — то они против чего? — повторил я свой вопрос.

— Преимущественно против церквей и сект всех толков, в особенности когда этим церквам удается дорваться до какой — нибудь звонкой монеты, что, впрочем, случается с ними не часто. Эти агитаторы говорят, что церковь служит маммоне. Поэтому со своими словопрениями они выступают в уединенных местах, где — нибудь в стороне от большой дороги. А стоит только народу собраться послушать — каким — нибудь пяти слушателям, — они уже замолчали. Потому что, говорят они, если кто готов стоять и слушать ораторов при большом стечении народа, то он дурак и раб.

— И порядочный же, должно быть, сумбур в мозгах у этих парней! — произнес я, рассматривая на свет поднятый стакан.

— Мистер Боуэн утверждает, что вольные агитаторы ни капельки не лучше тех людей, которые когда — то ножницами отстригали себе уши во имя безбожия и духа протеста.

— А что мистер Пенбори ответил на это? Держу пари, что он предложил мистеру Боуэну ножницы!

— Он сказал их преподобиям, что им, как посланцам господа бога, не к лицу прятаться за церковной скинией или же за спинами радетелей веры. А подобает — де им идти и сражаться с агитаторами, разить их такими же воинственными речами. — Джабец стал смеяться в рукав, он смеялся захлебываясь. Окраска его лица быстро темнела, постепенно сливаясь с цветом ливреи. — Надо было вам видеть их! О, если б вы на них взглянули! Оба преподобия были так оглушены, что даже и к вину не в состоянии были приложиться, — они даже побледнели, как люди, потрясенные до глубины души. Но это им впрок пойдет. Еще парочка — другая таких залпов со стороны хозяина, и кое — что уж наверняка будет сделано, чтобы выкурить из нор таких хитрых лис, как Эдди Парр и его дружки.

Смех Джабеца замер от одного только упоминания имени Парра. Но он тотчас же опять захихикал.

— О, мистер Стивенс! Ну и взбучку задал им хозяин!

Лимюэл стал вторить Джабецу, и от его притворного подхалимского хохота в маленькой кухне стало даже дышать тяжело. Агнес так посмотрела на всех нас, точно мы составляли трио помешанных.

Глядя через кухонное окно, я стал наблюдать за косогором, который все сильнее заливало светом быстро поднимавшейся луны. Я начал раскаиваться в том, что послушался Лимюэла, покинул Джона Саймона и ушел от холодной, задумчивой скалы, прилегающей к внутреннему дворику трактира «Листья после дождя». Общество моих собеседников подавляло меня; казалось, на меня навалилась какая — то тяжесть.

— Так что же, — спросил я, — эти потрясенные свя-

ч щеннослужители все еще здесь? Я устал. За сегодняшний день я перевалил через несколько холмов, Джабец, и наполовину уже сплю.

Г де — то в другой части дома, но неподалеку от кухни, хлопнула дверь. Примерно на расстоянии ярда от меня задребезжал звонок, испугав меня своим жестоко пронзительным звучанием. Джабец вскочил на ноги, приложил носовой платок к своим смоченным в пиве губам и стал оглаживать свою ливрею.