Читать «Восхождение. Кромвель» онлайн - страница 79

— Это не государь, это Бекингем говорит нам, чтобы мы не вмешивались в государственные дела!

— Бекингем! Бекингем!

— Это он! Это он!

Председатель снова вскочил, но его голоса не было слышно. Беспорядок усиливался. Не нашлось никого, кто бы остановил бесполезный, беспорядочный крик. Молчали и Элиот, и Уентворт, и Кук. Именно те, кто только что их обвинял в поджигательстве, во вражде, предлагали самые немыслимые, самые жестокие меры. Председатель неприметно покинул зал заседаний и поспешил во дворец. Не успел он донести о случившемся, как смятение в свою очередь охватило короля и министров. Страх сковывал мысли, трусость подвигала идти на любые уступки. Лишь на другой день пробудилось благоразумие. В палату общин было направлено объяснение, что представителям нации не возбранялось обсуждать государственные дела и порицать королевских министров.

Карл отступал, но отступал как слабый человек, а не как сильный и мудрый политик. Его слабость тотчас уловили в парламенте. В зале заседаний не ослабевало волнение. Вновь поползли зловещие слухи. Передавали, будто герцог Бекингем уже навербовал немецких наёмников, известных своей кровожадностью и безрассудной жестокостью, превосходящей даже неумолимую жестокость испанских папистов, и готовится перебросить их в Англию. Именно, один из депутатов не далее как вчера видел двенадцать немецких офицеров на улицах Лондона! Тотчас стало известно, будто два корабля королевского флота получили приказ доставить немецких солдат и готовятся выйти из Портсмута. Кое-кто в самом деле стискивал рукоять своей шпаги, готовясь к кровавой борьбе.

Тем временем во дворце смятение усиливалось. Король и герцог совещались два дня подряд. Бекингем настаивал на новом походе под Ла-Рошель и выражал готовность снова возглавить флотилию. Он убеждал окончательно потерявшего самообладание монарха, что только победа сможет восстановить и укрепить его власть, однако о новом походе нечего было и думать, ведь закон о субсидиях так и не утверждён, а чтобы вырвать этот закон, следует успокоить представителей нации, необходимо швырнуть им петицию о правах, как швыряют кость голодной собаке, после славной победы будет нетрудно отказаться. На седьмое июня было назначено заседание лордов. На него пригласили депутатов. Явился король, в испанском наряде, с испанской бородкой и по-испански подстриженными усами, и начал он с оправданий:

— Напрасно в нашем ответе предположили какую-то заднюю мысль, там её нет. Мы готовы ответить так, чтобы рассеять всякие подозрения.

Старший из лордов громко, отчётливо зачитал петицию о правах. Все взоры обратились на короля. Карл прикрыл на мгновенье глаза, поднял бессильно пальцы и медленно произнёс:

— Быть по сему.

Представители нации ликовали. Они одержали свою первую и значительную победу. Ею открывалась новая, ещё никогда не бывалая страница в истории отношений верховной власти с народом. Они спешили её закрепить. Для этого было необходимо оповестить всю страну. Палата общин постановила без промедления напечатать петицию о правах вместе с заключительным словом короля «быть по сему». Пока текст сверялся и рассылался по лондонским типографиям для скорейшего распространения в королевских судах, был единодушно принят закон о субсидиях. Своей сплочённостью депутаты давали королю понять, что они готовы к сотрудничеству, к взаимным уступкам. Монарху оставалось только деожать данное слово. Казалось, он и сам склонялся к сотрудничеству. Получив закон о субсидиях, он произнёс: