Читать «Восхождение. Кромвель» онлайн - страница 118

Эту безоглядность поддерживал в нём только Страффорд. Он только что возвратился из своей поездки в Ирландию и сразу слег, не в состоянии двигаться, с воспалением в груди и сильной подагрой. Его страсть очень скоро преодолела болезнь. Страффорд получил в Ирландии субсидии, солдат и пожертвования. Едва встав на ноги, он потребовал пожертвований и от англичан, и в течение всего трёх недель в казначейство поступило около трёхсот тысяч стерлингов, и ни короля, ни тем более неразборчивого в средствах Страффорда не обеспокоило то, что большую часть этих денег на борьбу с шотландскими пуританами дали паписты.

Четырнадцатого мая в Лондоне повторились волнения. На этот раз негодующая толпа осадила тюрьму, стремясь освободить своих случайных собратьев. Страффорд проявил твёрдость. Толпу разогнала полиция. Следом за простонародьем в Тауэр отправили нескольких депутатов распущенного парламента по обвинению в том, что они оказали сопротивление королю. Со всего духовенства была взята клятва ни под каким видом не соглашаться на изменения, если их станут вносить в церковное управление. Возобновились насильственные сборы налогов, не утверждённых парламентом, принуждение к займам и взимание корабельных денег. Кое-кто из министров предлагал чеканить монету пониженной пробы, но, по счастью, король не решился на эту безумную меру. Во всём остальном он соглашался с чудовищными предложениями и советами Страффорда, а тот становился с каждым днём всё необузданней. Когда несколько сельских дворян графства Йорк отказались от принудительных платежей, он объявил Государственному совету:

— Их может образумить только одно: этих людей необходимо вызвать и заковать в кандалы.

Шерифы и сборщики податей сбивались с ног, но им удавалось направить в казну только жалкие крохи. Страффорд настоял, чтобы король потребовал денег, разумеется, в долг, у торговых и финансовых воротил. Ему отказали демонстративно и грубо. Надеясь их устрашить, лондонских олдерменов посадили в тюрьму. Это не помогло. Сити, сопротивляясь беззакониям, давно превратился в оплот пуританства, и все угрозы только укрепляли их суровый дух. Истощаемый гневом и жаждой победы, Страффорд вновь оказался в постели. Казалось, дни его сочтены, однако кипение безрассудных страстей и на этот раз победило болезни. Едва возможность двигаться возвратилась к нему, он в сопровождении короля отправился к армии, уже двинутой к шотландской границе, и лично возглавил её, надеясь применить в Шотландии принуждение и насилие с тем же успехом, что и в Ирландии.

Он опоздал. Двадцать первого августа шотландцы перешли Тайн, беспрепятственно вторглись в Англию и уже двадцать восьмого августа разгромили при Ньюбори плохо дисциплинированную, ещё хуже вооружённую и одетую, а главное, не желавшую воевать королевскую армию. Нигде не встречая сопротивления, они двинулись дальше. Без промедления выяснилось, что бестолковая, но упрямая политика короля успела сделать своё чёрное дело: англичане с распростёртыми объятиями встречали шотландцев. Рекрутов, завербованных в королевскую армию, оскорбляли на улицах, презирали друзья, с осуждением встречали в семье. Случалось, что некоторые из них уродовали себя, лишь бы отказаться от службы. Пуритане, попавшие в армию, расправлялись с офицерами по одному подозрению в их приверженности папизму. Сближаясь с шотландцами, они издалека слышали бой барабанов, которые призывали на проповедь, запрещённую в Англии. Там были их братья по вере. Многим начинало казаться, что их гонят на войну против Бога. С таким настроением они не могли воевать. Королевская армия разваливалась на глазах Страффорда и короля. Шотландцы без боя овладели Ньюкаслом и подступили к Дорхему. Остатки королевской армии сосредоточились в Йорке, но уже было понятно, что горцы не встретят сопротивления и в Йорке. Больше того, их ждали в Лондоне, надеясь, что Страффорд и король образумятся только с падением Лондона.