Читать «Вопреки. Том 3» онлайн - страница 158
Анна Бэй
— Пожар начинается с искры, — вспоминал он слова отца. Тогда Феликс вывел сына в сильную грозу на улицу. Молнии блистали по небу, земля сотрясалась от раскатов грома, а в воздухе стоял запах озона, такой свежий и чистый, — Чувствуешь?
— Запах?
— Да. Воздух чиститься. Это всё Квинтэссенция.
— Ты постоянно о ней говоришь. Что она значит?
— Говоря образно, это смысл. Смысл, цель, причина и следствие в одном флаконе.
— Па-ап?
— Да?
— Ты опять начал нести бред.
Винсент тогда был подростком не больше пятнадцати лет, но вряд ли был посредственным представителем той молодёжи, что окружала его как в Сакрале, так и в обычном мире. У него был цепкий ум, много стремлений и ещё больше талантов, всё давалось ему легко, не было ни одного направления, где успех бы не шёл к нему в руки. Он быстро и с головой погружался в стратегию и военное дело, и был блестящем учеником лучших учителей.
Он привык отгораживаться от людей, которых при этом довольно успешно читал, но детская травма из-за потери матери преследовала его и делала несколько замкнутым. В ту грозу он впервые спросил про свою мать у отца, но не потому что ему было не интересно, а пот ому что он видел боль отца. Тогда Феликс задумчиво посмотрел на небо и ответил:
— Мне жаль, что твои воспоминания о ней такие, какие есть. Мне сложно сказать какой она была, ведь родители должны рассказывать хорошее друг о друге. Эванжелина была выше границ добра и зла, потому что маги этой стихии… именно они, мне кажется, определяют эту границу. Любить её было и легко, и сложно одновременно, она будила во мне какую-то неведомую энергию, второе дыхание… Она — катастрофа! — и тогда он смеялся, вспоминая свою любимую, а потом продолжал, — Но чего не отнять, так это самоотверженность. Она любую эмоцию переживала остро, а это для Пятой стихии… невообразимо. Если встретишь мага Квинтэссенции, то совладать с его необузданностью будет нереально. Они подчиняются законам своего внутреннего света, а он… он из другой материи, и эта материя слишком тонкая, чтобы её до конца понять. Но то чувство, что я испытал, пытаясь — концентрат жизни. Сверкающее счастье, как и имя твоей матери! — тогда он достал небольшой портрет Эванжелины Вэйнс и отдал его сыну, — Я, бывает, говорю с ней, и… будто бы она слышит меня и молча смеётся одними своими синими глазами. Тогда… как молния прошибает.
Этот портрет был действительно необыкновенным. Эванжелина была красивой и живой на нём, несмотря на тяжёлую и недолгую судьбу. Её мягкая улыбка снилась Винсенту по ночам, а потом он вспоминал момент её смерти.
Вот такие воспоминания о матери.
— Ты же злишься на неё, да? — спросил младший Блэквелл.
— Да. Ужасно злюсь.
— Но почему?
— Потому что… она допустила всё это. Потому что позволила тебе увидеть то, что ты видел. Но головой я понимаю, что избежать этого было бы… невозможно. Понимаешь, всему есть причина, и у всего есть последствия. Будущее менять нельзя.