Читать «Вокруг света - в поисках совершенной еды» онлайн - страница 22

Будем поглощать чесночные колбаски, суп-де-пуассон, горячий шоколад большими чашками, есть багеты, намазанные маслом, и выпьем столько банок «Кронненбурга» и «Ла белль» и «Стеллы», сколько захотим. Мне сорок четыре, Крису — сорок один. Теперь мы взрослые: респектабельный специалист по курсам валют и автор бестселлеров. Наша мать живет в Нью-Йорке и уже несколько десятков лет как отказалась от всяких попыток перевоспитать нас. Наш отец, который никогда и не пытался этого делать, умер в восьмидесятых. Теперь мы можем делать что хотим. Мы снова можем вести себя как дети. Именно здесь, на исхоженных нами в детстве тропах побережья юго-западной Франции, стоит искать настоящую еду.

Мы встретились в Сен-Жан-де-Люз. Крис ехал из Швейцарии, я – из Португалии. На взятой напрокат ма­шине мы добрались до Аркашона, остановившись только для того, чтобы съесть гофре, горячие вафли, посыпанные сахарной пудрой, лакомство, которое нам покупали в детстве после пляжа. Теперь мы могли себе позволить их сколько угодно. Юго-запад Франции — практически плоский: миля за милей тянутся сосны, посаженные примерно столетие назад с целью осушить кишащие москитами болота и удержать прибрежные дюны от осыпей. Смотреть особенно не на что, но мы были счастливы и тем, что встречали знакомые названия и указатели и вдыхали запах французского бензина. Мы подбирались все ближе и ближе к месту, где в последний раз были более двадцати восьми лет тому назад.

К ночи мы приехали в курортный городок Аркашон, расположенный по соседству с крошечной устричной деревенькой Ля Тест-де-Буш. Стоял январь, мертвый сезон: холодно, ветрено, мелкий, пробирающий до костей дождь. Поддавшись мощному сентиментальному порыву вернуть прошлое, я не учел таких земных и прозаических факторов, как температура воздуха и осадки, и вот теперь у нас были все шансы замерзнуть в практически необитаемом городе, населенном в это время года разве что призраками. Мы остановились в темной, обшитой изнутри досками и затянутой дешевым атласом гостинице. Это был сарай, украшенный витражами в стиле ар деко, набитый всякими цацками: поддельные лампы Тиффани, австро-венгерские статуэтки, заплесневелые ковры, мебель в стиле рококо. И ни одного постояльца. Интерьеры из фильма ужасов. Вообразите Нормана Бейтса в Кэтскиллских горах — и вы получите полное представление об этом месте. Сказать, что оно нагоняет тоску, значит, ничего не сказать. Из моего окна, за бетонным двориком и бассейном с плавающими трупиками листьев, была видна серая гладь Бискайского залива; несколько рыбачьих лодок, которые ветер гонял туда-сюда по его поверхности; пустой, если не считать двух чаек, пляж; огни мыса Ферре, которые оставляли мерцающую дорожку на темной воде.

Первую ночь я спал плохо, мне снилась тетушка Жанна, — она орала на меня за то, что я разбрасываю шутихи вокруг дома: «Defendu!» — вопила она. Мой сон пропитался сырым, заплесневелым воздухом этого дома, в него проникли эти обшарпанные стулья, эти облупленные розовые обои.