Читать «Воздушные бойцы» онлайн - страница 103

Такие ситуации возникали не только в нашем полку. Во-вторых, следует отметить небезразличный для воюющего летчика момент, который заключался в том, что в своих полках лучшие летчики были комэсками или заместителями командиров эскадрилий, а в 9-й гвардейский уходили обычными воздушными бойцами. Но конечно, все понимали, во имя чего это делается. Идея создания такой вот сильнейшей истребительной группы, или, говоря современным языком, идея создания истребительной части качественно нового уровня, многих увлекла и воодушевила. Такой полк представлял отборную силу, и каждому было приятно сознавать, что он попал в число избранных. В самом этом отборе было признание нашего мастерства и наших заслуг. Таким образом, некоторые явные неудобства, связанные с такими перемещениями, были отчасти компенсированы сознанием того, что ты принадлежишь к числу лучших истребителей воздушной армии.

В начале октября 1942 года мы с Мартыновым прибыли в поселок Житкур, где базировался 9-й гвардейский полк. Представились майору Шестакову. Шестаков обратил внимание на мою палочку: я все еще прихрамывал.

— Заживает? — спросил Шестаков.

— Да.

— А летаешь?

— Летаю. [139]

— Ну это хорошо! — заключил командир полка, окидывая меня быстрым проницательным взглядом.

Был он среднего роста, плотный, очень динамичный. Думаю, мы с ним сразу взяли верный тон во взаимоотношениях. Были мы одних лет, в одном звании. Меня назначили командиром 2-й эскадрильи. Командиром 1-й эскадрильи был капитан Королев, 3-й эскадрильи — капитан Голубев. Штурманом полка назначили Михаила Баранова.

С Барановым я быстро сдружился. Он был однофамильцем моего бывшего командира и старого друга Николая Баранова, и кроме этого случайного совпадения фамилий, ничего общего между ними не было. Мы много разговаривали о нелегких боях под Калачом. В одном из этих боев Михаил Баранов, как я уже говорил, обил сразу четыре немецких самолета. Баранов мне, в свою очередь, рассказал, что на него произвели большое впечатление весной сорок второго года статьи «7 против 25» о бое, который мы провели под Харьковом.

К сожалению, Михаил Баранов прожил недолгую жизнь. Он погиб после разгрома гитлеровцев под Сталинградом в период начавшегося наступления наших войск. Похоронен он юго-западнее Сталинграда, в поселке Котельниково; надгробная плита установлена на Мамаевом кургане.