Читать «Возвращение из Трапезунда (Река Хронос - 3)» онлайн - страница 6

- Выше! - сказал Ленин. - Я не могу говорить отсюда - меня не видно.

- Мы приготовили автомобиль, - сказал Чугунов. - Товарищ Керенский всегда выступает с автомобиля.

- Чепуха. Автомобиль недостаточно высок, - сказал Ленин. - Это чей броневик? Не враждебный?

- Прислан советом для охраны, - сказал Чугунов.

- Вот оттуда я и скажу речь!

- Ну что вы, Владимир Ильич, вы же ушибетесь, - сказал Чугунов.

- Володя, ты обязательно упадешь, - сказала Мария Ильинична.

- Пускай говорит Сокольников. Он моложе и крепче, - сказала Инесса Арманд.

Владимир Ильич только отмахнулся от них. Все они, друзья, родственники, близкие люди, оставались еще во вчерашнем дне - в эмиграции, в пути, в теоретических дебатах. Лишь Ленин увидел в темной, уставшей от ожидания, но ждущей все же толпе ту силу, которую только он может схватить и держать в кулаке - тогда он непобедим. Разожмешь кулак на минуту - она вырвется и сожрет тебя. И это понимание, это чувство толпы делало его сильнее всех, кто окружал его или противостоял ему.

И когда Ленин полез на броневик, ему стали помогать - в нем была сила. И он сказал свою речь!

***

Совсем уж ночью Ленин побывал в особняке любовницы великих князей, очаровательной балерины Кшесинской, где располагался штаб его партии. Ему принесли чаю в чашке, которой столь недавно касались пальцы любовника балерины. Здесь собрались функционеры партии, некоторые ворчали - слишком поздно. Они еще не привыкли к тому, что революция не знает времени суток.

Рано утром, переночевав у сестры, а вернее проведя остаток ночи за разговорами, Ленин, сопровождаемый женой и Марией, поехал на Волково кладбище.

Там он стоял, ежился, ни с кем не говорил, ни на кого не смотрел перед могилами мамы и сестры Оли. Родные умерли без него - он не смог даже проститься с ними, и, как человек буржуазный, твердых семейных устоев, Ленин чувствовал себя глубоко виноватым перед мамой и Оленькой. Он не пытался безмолвно оправдываться перед ними, но скорбел о нелепости жизни, которая разрывает связи между самыми родными и доверчиво близкими людьми. И он искренне жалел, что мама так и не смогла дожить до этих дней - и не смогла оказаться на исчерченной лучами прожекторов площади перед Финляндским вокзалом, где он смело выхватил всю честь и славу встречи у своих соперников. Мамочка умерла, удрученная и униженная хождениями по равнодушным и тупым высоким инстанциям, умоляя за жизнь брата, потом за его, Володину свободу... Она бы еще жила и жила, если бы не эти Романовы, если бы не гнусная машина, созданная ими, если бы не отвратительная азиатчина России. Сегодня ночью, стоя на броневике и видя под собой запрокинутые синие во тьме лица сотен людей, он понял, что сделал еще один шаг к отмщению.

- Спи, мама, - прошептал Владимир Ильич, - спи, Оленька.

Он высморкался и медленно пошел с кладбища. Надя догнала его, взяла под руку. С другой стороны шла Маша. И так случился миг, когда никто более не нужен, когда мир смыкается.

Извозчик ждал у ворот, - вчера Мария Ильинична передала Володе небольшую сумму из партийной кассы и они смогли позволить себе раскатывать на извозчике.