Читать «Возвращение из Трапезунда (Река Хронос - 3)» онлайн - страница 205

- Нина, смотри, чего матросы натворили! - сказал он.

Островская подошла и наклонилась. От нее пахло дешевым табаком и потом.

- Мученик? Как же наш соглашатель туда угодил?

- Вспомнил! - сказал Гавен. - Мне же Шашурин говорил, что он той ночью требовал прекратить расправу над гражданами Свободной России - тут его, видно, и прихватили!

Гавен не выносил Мученика, даже его громкий голос вызывал в нем внутреннюю дрожь. Если Мученик на заседании Совета вскакивал с очередным запросом, Гавен попросту выходил из комнаты.

- Анекдот, - сказала Островская. - Наш революционный соперник вместе с офицерьем! И чего его понесло?

- Я сам удивляюсь. Я думал, он наложил в штаны и сидит под кроватью, а он ночью на Малахов курган поперся.

- Теперь берегись, - сказала Нина. - Он в тюрьме получит информацию... лишнюю информацию. Это плохо.

- Не получит, - сказал Гавен, ставя возле фамилии Мученика буковку "о" и крестик для надежности. - Не получит он никакой информации, потому что его отправят в штаб Духонина. Вместе с его подзащитными.

- Ты решил его не освобождать?

- Вот именно. Трагическая случайность.

- Трагическая случайность неожиданно оборвала жизнь нашего старого товарища, члена Севастопольского совета от партии социал-демократов меньшевиков... Нет, не трожь его. Меньшевики поднимут вой.

- История не прощает либерализма, - возразил Гавен. - Мученик для нас опаснее, чем сто офицеров - он враг внутренний, маскирующийся под революционера.

- Ты просто его не выносишь.

- Его не выносит мое классовое чутье, - сказал Гавен.

- К какому классу принадлежим? - ядовито спросила Нина.

Гавен сложил список, подошел к двери и крикнул:

- Шашурин!

Вошел толстый вольноопределяющийся с красным носом.

- Товарищи из тюрьмы ждут?

- Сидят, чай пьют.

- Отлично. Передай товарищам этот список. Они знают, что делать.

Гавен вернулся в комнату и сказал:

- Как я хочу спать!

- Революция - это бессонница, - сказала Нина Островская. Потом подумала немного и добавила: - Но я продолжаю настаивать на освобождении Мученика.

- Я учел ваше мнение, товарищ Островская, - официально сказал Гавен и улегся, не снимая сапог, на продавленный кожаный диван. - А теперь можно поспать. Хотя бы час.

Островская вышла, хлопнув дверью.

***

Странное, тягучее, почти праздничное напряжение все более овладевало Андреем по мере того, как приближалась ночь. И это происходило не только с ним, но и с прочими обитателями большой камеры. Никто не спал. Многие стояли или пытались ходить, вызывая раздражение и ругань тех, кто оставался сидеть на полу. Люди не разговаривали, а перебрасывались отдельными фразами как будто для того только, чтобы не упустить тот момент, когда начнет отворяться дверь. Я провел с этими людьми почти целый день, думал Андрей, но за исключением Елисея и Успенского я никого не заметил, и если когда-нибудь судьба, уберегши меня, столкнет с одним из соседей по камере, я же его не узнаю!

- Почему все страшное происходит ночью? - сказал Андрей. - И чудеса и смерть.

- Люди даже умирают под утро, - сказал Успенский, - это медицинский факт.