Читать «Возвращение в Союз» онлайн - страница 11

У магазина «Пиво-воды», уже закрытого и запертого на засов, Алеха-Воха — так он назвал себя — сказал: «Погодь. Я щас». — И скрылся за углом.

Сказал: «Погодь. Я щас». И скрылся за углом. Усталая и бледная луна лила свой свет на сей участок земной коры. Я сиротливо стоял в глухом дворе пятиэтажки, поднявши воротник пальто, подбитого куньим мехом, прикидывал в уме.

Раздался свист и тихий смех. Алеха-Воха вынырнул с авоськой. В ней — пять бутылок «солнцедара». И тихий смех: «Уговорил. Взяла, зараза. Теперь — айда. Такое покажу…»

Обшарпанными задворками прошли в подъезд. Свет не горел. Мы поднялись на ощупь. На третьем этаже Алеха-Воха заскребся в дверь. Сперва — молчок, потом негромкий голос: «Кто?»

Открыл хозяин — крепкий, еще нестарый человек, кавказской внешности. Златые зубы горели ровным пламенем. На нем — тельняшка, треники и руки исколоты чернильными призывами. Он сжал мне до хруста руку, провел на кухню. Там на столе лежали пустые бутылки из-под портвейна, две банки из-под шпрот и пачка «Дымка».

Алеха-Воха расставил бутылки «солнцедара», клыком сорвал пластиковую пробку с первой литрухи, вслепую разлил три стакана по самый борт: «Ну, с Богом, орлы, поехали!»

Я запрокинул стакан, зажмурился. Багровая струя пошла по связкам гортани в зоб, в желудок и далее — по волоскам кишок. Тяжелый кайф прошел в мозги и вниз, до самого седалища. Открыл глаза: стакан, наполненный заподлицо, стоял опять, готовый к бою.

Когда второй стакан ушел в глубины организма, Алеха-Воха нагнулся к моему уху. — Послушай, друг! Не хочешь секса? — Чего? — Тут у Ашота живет своячка — хорошая девчонка. Вафлистка — первый сорт.

Не дожидаясь ответа, втолкнул меня в каморку. Там, в свете рваного торшера, спала, выставив босую пятку из-под простыни, деваха лет двадцати. Алеха-Воха растормошил ее. — Давай, Танюха, покажи, на что способна! — и вышел, оставив нас вдвоем.

Танюха протерла глаза и заспанным движеньем протянула руку. С уверенным автоматизмом. Послышалось мычанье, треск тахты. Она, не просыпаясь, работала, другой рукой нажав на кнопку магнитофона «Ракета». Плыла мелодия «Цветов».

Каморка — три на пять, убогая тахта, одежда — на стуле, плакат «Регата-68» — на залапанной стене.

Она схватила меня сильнее, прижала, и я согнулся вдвое, навеки сроднясь с мытищенской ноябрьской тревогой… Как пьяный отшатнулся, прошел вдоль стенки, услышал в коридоре звуки, раскрыл наотмашь дверь: Алеха-Воха и Ашот стояли у моей дохи, ощупывали мех и вели труднопонятный, свойский разговор.

— Отдай дубленку, гады! — рванулся к ним, схватился за доху, но был повержен аперкотом оземь. — А ну не балуй! — сказал Ашот, и я увидел лезвие домашнего ножа.

— Постой, ребята, хотите денег? — я выхватил большую пачку николаевок и кинул им в лицо… Крутясь, они взлетели к лику изумленного Ашота. Воспользовавшись замешательством, с дохой под мышкой, рванул через входную дверь и по ступеням — вниз. За мной — ругательства и топот.

На улице. Темно. Горит один фонарь. Где станция? Я побежал, глотая едкую слюну. Покрытый паровозной гарью снег хрустел под белыми гамашами, а я петлял, как заяц, повторяя маршрут подобных мне. Усталая и полная луна уныло созерцала эту гонку.