Читать «Влас Дорошевич. Судьба фельетониста» онлайн - страница 239

И как он надеется, что пришедшая на остров русско-японская война, пробудив патриотические чувства, сделает из каторжан ополченцев и заставит начальство увидеть в них людей с собственным достоинством, граждан своей страны (статьи «Сахалин и война», «Сахалинцы»). Не мог он не заметить посвященной Сахалину книги доктора Н. С. Лобаса, в «Русском слове» появляется его рецензия, проникнутая глубочайшим уважением к личности и труду «сахалинского Гааза». Своим сахалинским опытом измеряет он и пенитенциарные системы в уже упоминавшихся очерках о японской и французской каторге.

Богатейшие природные возможности Сахалина и существующие на нем крепостные порядки находятся в непримиримом конфликте. Как вдохнуть жизнь в насыщенный полезными ископаемыми «мертвый остров» — эта тема волновала Дорошевича долгие годы. В 1902 году в очерке «Дальний Восток» он впервые высказал мысль об экономической целесообразности снова превратить Сахалин из острова в полуостров. В 1908 году он вернулся к этой идее: надо «снова сделать Сахалин полуостровом», чтобы «вернуть прежний климат Уссурийскому краю» и «дать исход естественным богатствам острова Сахалина». Это предложение нашло отклик в Государственной Думе, один из членов которой был искренне удивлен: «Странно, что такая серьезная мысль послужила темой для фельетона».

Дорошевич понимал экономическое значение Сибири и Дальнего Востока для будущего России. Он предвидел, что наступит время их коренного преобразования и надеялся, что «наши дети» «перестроят» землю «по-своему <…> И тогда Сибирь вспахнет всеми красками и цветами. Станет сильнейшею страною мира».

Поэтому он особенно внимателен к тому, кто и зачем едет на восточные окраины России в качестве «пионеров». Нередко это слабовольные неудачники, пытающиеся найти утешение в опиуме, как Василий Петрович, герой повести «На Дальнем Востоке», попавший в итоге в психиатрическую лечебницу. Размышляя о его судьбе, бывшая невеста Василия Петровича Надежда Викторовна говорит: «На одном конце страны принимают кокаин, на другом курят опиум, а в среднем вся страна ищет забвения». Опасаясь придирок цензуры, Дорошевич посоветовал редактору «Русского слова» Ф. И. Благову (повесть печаталась в газете в марте 1902 г.) «выкинуть» эти слова. Человека, послужившего прообразом Василия Петровича, он встретил во Владивостоке. Но еще ранее, на борту «Ярославля», его попутчиками до Владивостока оказались «строители Маньчжурской железной дороги». Называвшие себя инженерами, они на самом деле не имели соответствующего образования, были попросту людьми случайными, к тому же малокультурными, склонными к пьянству и патриотическому фанфаронству. И это, по свидетельству моряков, были «еще лучшие из „пионеров“». «Кто, что, как творит там русским именем. Это вопрос национального самолюбия, вопрос безопасности нашей Восточной Сибири, вопрос огромной финансовой важности», — эти слова одного из знатоков Дальнего Востока, приводимые Дорошевичем в очерковом цикле «На Восток!», кажется, и сегодня не потеряли своей актуальности.