Читать «Владимир» онлайн - страница 5

Но дело на этом не кончается. У меня есть цензор – моя жена. Все, что я пишу, она проверяет, вносит поправки и исправления и затем милостиво разрешает к печати. Делает она это только убедившись, что мой рассказ, как это говорили в СССР, идейно выдержан, что я нигде не отклонился от «генеральной линии партии», а если сказать по-американски, то рассказ «политкорректен». По ее мнению все, что касается любви, описывать можно, а вот насчет секса – лучше воздержаться. Как сказала та женщина в телепередаче: «У нас секса нет!» – и все тут. Большие проблемы с именами собственными. А вдруг эти люди живы и обидятся? А вдруг за них обидятся их дети или внуки? Лучше имена заменить! Лучше, по ее мнению, писать рассказы не от своего имени, а от третьего лица, или вообще неизвестно от кого! После того, как рассказ вымыт, выжат, как в том анекдоте:

– Почему ваша кошка так сильно кричит?

– Мы ее купаем!

– Нашу кошку мы тоже купаем, но она никогда так не кричит!

– А вы ее после мытья отжимаете? –

моя жена милостиво говорит:

– Конечно, литературные достоинства твоего рассказа могли бы быть лучше, но если тебе он нравится, то публиковать его можно!

Но я не сдаюсь и вскоре в моей голове возникает фабула нового рассказа и все муки написания и редактирования начинаются сначала!

Ностальгия

 

В царской России существовала процентная норма на прием евреев в высшие учебные заведения. В отличие от Советского Союза, где такая же норма была скрытым указанием «сверху», в царской России это был открытый и всем известный запрет. Многие молодые евреи, чтобы получить высшее образование, выезжали за границу, преимущественно в немецкоязычные страны, где, учитывая некоторое знание идиш, им было легче овладеть языком. Мой отец и его брат поехали на учебу в Швейцарию перед Первой Мировой войной, где в Цюрихе поступили на Медицинский факультет Университета. Мой дед, их отец, был рабочим, слесарем, что, однако, не мешало ему содержать семью, в которой было семь человек детей. Правда, в те времена выезд за границу был достаточно легко осуществим и обходился сравнительно недорого. Значительно хуже было с расходами на жизнь в самой Швейцарии, особенно после начала войны, когда прервалась связь с Россией. Приходилось подрабатывать по мере возможности, помогали местные богатые евреи, а с 1918 г. заботу о некоторых студентах из России взяло на себя советское торговое представительство в надежде на то, что они, закончив учебу, вернутся на Родину, где не хватало врачей «пролетарского» происхождения.