Читать «Вице-император (Лорис-Меликов)» онлайн - страница 33

Пройдет еще время, и этот маршрут от станции Спасская Полнеть до станции Померанье, а далее Тосна – Ижора – село Александрия – Царское Село – Красное Село превратится в подобие Невского проспекта: пробегаешь дома, когда-то восхищавшие красотою, и не видишь. Только вдруг бросится в глаза то завершение колонны, то картуш с чьим-то причудливым гербом, залюбуешься на миг и побежишь дальше по суетным делам своим. Через месяц этих важных дел и не вспомнишь, но картуш, так восхитивший всего на миг, останется. Как закатное небо с прозеленью на пути между Тосной и Ижорой, зачаровавшее тебя на исходе 6 июня 1845 года и однажды в бессонную летнюю ночь 1888 года в Висбадене с ясностью необычайной явившееся. И весь следующий день будешь вспоминать, когда в тот год полк вышел в поход, шарить по старым календарям, чтоб уточнить зачем-то, которого числа ты тот закат увидел.

Едва достигли Красного Села, едва отдышались, начались малые маневры в присутствии самого императора, великого князя Михаила и десятка двух иностранных генералов. Русская гвардия демонстрировала непобедимую мощь свою. Военный атташе Франции, еле сдерживая сардоническую улыбочку, переглядывался с военным атташе Великобритании, а это не укрылось от взгляда Николая Павловича, но только подзадорило его, он взял команду на себя; величественный голос его императорского величества трубил приказания, гвардейцы воодушевлялись такою честью и одолевали рвы, барьеры, перестраивали ряды с каким-то особым восторгом. А на иностранных генералов смотрели с победоносным превосходством. Каждому ясно было как день: пусть только сунутся, мы им покажем!

Они и сунутся через десять лет. А что мы им покажем? Ох и отольются царю-батюшке слезки выдрессированных за мордобойные зимы образцовых гвардейских солдатиков с их начищенными до сияния и полной невозможности попасть в цель ружьями!

Но то будет через десять лет, а сейчас гвардия во всей красе и блеске! Радуется царский глаз, бьются восторженные сердца гусар, драгун, егерей. Великий государь великой державы! Николай  и примеривал к себе этот титул, что ждет его после смерти: Николай Великий, как Петр и Екатерина. А что иные окрестили его Палкиным, так что ж, пусть их. Боятся – значит, любят.

Нет, ваше величество. Боятся – значит, обманывают. Вы не заметили, что кирасирский ротмистр Лазарев, чтоб показать вам высочайшего класса выездку чужого эскадрона, чтоб вы его не узнали в лицо, обрил усы и бакенбарды? А ординарцем того же эскадрона вместо поручика Сосновского отъездил Федоров 1-й? А если когда-нибудь потом откроется обман, вас ведь только развеселит такая находчивость хитрого полкового командира.

А вообще маневры в тот год прошли блистательно. Гродненский полк, не прибегая на сей раз к обману (а это еще предстоит, и тот же Лорис-Меликов заменит собою на параде в будущем году неудачника Приклонского), заслужил особое благоволение императора, что и было объявлено в приказе по гвардейскому корпусу.