У женского тела с возрастомМеньше и меньше местПроходят дресс-код невест.Первыми прячутся бедра, шея, живот.С каждым годом плотнееИ темнее цвета колгот.Плечи остаются открытыми до конца.Золотыми нитямиУлыбка держит овал лица.Никогда не исчезнут рук белизна,Юный голос, молодая спина.
* * *
Не стану врать, я не был пацаном.Таких придурков в пацаны не брали.Чернилами и ягодным виномЯ не блевал, я был не в матерьяле.Не знал имён дворовых королей,Никто моей не видел финки.А чтоб не наваляли кренделей,Я новые не надевал ботинки.Всех королей свезли в Афганистан.Я так страдал от голосов Америк,Что Родина, затылок почесав,Мне не смогла оружие доверить.Но иногда бывает стыдно мне,Что финку прятал я в штанах хреновых.Все пацаны погибли на войне,А я брожу в ботинках новых.
* * *
Вспомни ксеноцефалов:Интернат под Киевом,Тысяча девятьсот семьдесят восьмой.Завуч, учитель географии, физрук.Их серые лица, усталые глаза.Империя разваливалась,Трудно готовить из человеческих детейПриродных ксеноцефалов,Покорителей вселенной.Навык думать пустоту, говорить пустоту,Верить в пустоту, стоять насмерть за нееНе передается, как ни бейся.“Два” по ксеноцефальскому.(Мы называли его “чехословацким”).И всё же в глазах их была любовь:Земная лихорадка ксеноцефалов.Понимая, что обречены, говорили друг другу:Пусть у детей будет будущее.И вот, спустя тридцать лет,Я с благодарностью вспоминаюЗавуча, физрука, учителя географии.Ксеноцефальский с ошибками кормит немного:“Создаёшь” документ Суркову или Кадырову,Заполняешь заявку на президентский грант —Переводишь по памяти с русскогоНа ксеноцефальский и обратно.Гальванизированные пустотой словаМерцают космическим смыслом.На ксеноцефальском невозможно соврать или пошутить.Империя рухнула на магических словах:“Я люблю тебя, Родина”.Конфликт форматов, ксеноцефальская земная лихорадка.