Читать «Вино одиночества» онлайн - страница 91

После отъезда Макса и до его короткого холодного письма, в котором он сообщал о своей женитьбе, Белла ходила словно во сне, тихая и понурая, но вскоре вновь завела любовников, которым платила, как и другие старые женщины... В ту пору жизнь была легкой, они купались в миллионах. Это был тот счастливый период, когда курс на бирже ежедневно поднимался к еще невиданным вершинам и когда самые удачливые спекулянты мира стекались в Париж, говорящий на всех языках планеты. Пятидесятилетние женщины носили платья а-ля «золотая молодежь», плотно обтягивающие бедра и открывающие до самых ляжек мощные ноги. Это были времена первых коротких причесок, когда затылки стригли под «ежик», а шеи стягивали галстуками и обвивали жемчужными колье. На приватных вечерах в Довиле англичанки совали смазливым мальчикам с кожей цвета сигары, белого табака или пряника толстые и шуршащие, как опавшие листья, пачки английских фунтов стерлингов.

Одной игры Борису Каролю было уже мало; теперь ему щекотали нервы шампанское, женщины, поздние ужины, вошедшие в моду гонки на автомобилях, подхалимство армии нахлебников, выброшенные на ветер деньги — все, чего он не попробовал в молодости, за что так судорожно цеплялся сейчас, словно чувствуя, что жизнь ускользает из его жадных, с каждым днем слабеющих рук.

Иногда, уже на заре, когда на старых лицах женщин растекался грим и танцующие топтали остатки разбросанного серпантина, Элен наблюдала за отцом и матерью, за этой нелепой толпой и начинала сожалеть о том подобии дома и семьи, которое у нее когда-то было. Она без особых надежд смотрела на своего отца. Манишка подчеркивала желтоватую бледность его помятого лица. Он красил усы, но шампанское смывало краску, и уголки сморщенных губ на его старой утомленной физиономии грустно опускались, словно их тянули за веревочки. Казалось, тот огонь, что когда-то горел в нем, спалил его изнутри, оставив лишь хрупкий остов, который вот-вот развалится при малейшем дуновении ветра. Деньги текли у него между пальцев. Борис Кароль олицетворял собой ужасный образ мужчины, который воплотил свою мечту в реальность. Как же он любил эту жизнь!.. Любил подмечать, как при его появлении кланялся метрдотель, как на него смотрела легкомысленная кокетка, которая, проходя мимо стола, нарочно задевала его и улыбалась Белле и Элен, словно говоря: «Вы знаете, что это?.. Это тоже работа, не правда ли?..»

И он улыбался этой девице, чернокожему джазовому музыканту, танцору, любовнику собственной жены...