Читать «Виза в пучину» онлайн - страница 100

Гость опять заговорил противным голосом. Этот голос обволакивал матроса, и он чувствует, как задыхается в нем, словно в густой и топкой паутине. Он глядит на мясистое лицо, и ощущает тревогу, которая с каждой секундой увеличивалась.

— Может, мне все-таки объяснит этот господин, — Калев повернулся к переводчице, — с какой целью меня увозят в Швецию?

С губ незваного гостя полились слова, которые натыкались друг на друга, превращаясь в переливчатое жужжание.

— Если честно, — прошептала эстонка, — я так и не могу понять, с какой целью вас переводят в другую больницу. Шведский врач говорит много, избегая всякой конкретики. Он ссылается на официальные документы, согласно которым, обязан забрать вас и доставить в стокгольмскую клинику.

Швед посмотрел на часы, и что-то произнес, направляясь к порогу.

— Вертолет ждет, — перевела медсестра. — Больничная машина довезет вас до стартовой площадки.

Ватрас скосил взгляд в сторону коридора. Приезжий санитар стоял к нему в профиль, привалившись к стене плечом. Он был высок, мускулист, с квадратным подбородком.

В машине ехали молча. Врач и санитар с полным безразличием смотрели в окно, даже не удостоив за всю дорогу пациента взглядом. Все изменилось в кабине вертолета. Как показалось Калеву, лица сопровождающих настолько преобразились, что создавалось впечатление, что это были другие люди.

Зазвенели винты, завибрировала обшивка, санитар сел рядом и отвернулся к окну.

Они летели вдоль берега моря, внизу мелькали белесые гривы волн. Калев взглянул на море, и в водной паутине вдруг всплыло лицо цыганки, которая смотрела на него и покачивала головой.

Далее все происходило, как в кошмарном сне. Его завели в заброшенное помещение, задавали вопросы на эстонском языке и беспощадно били. Очухавшись, Калев в ярости схватил стул и обрушил на голову санитара, столь же твердую, как и его кулак.

…Он не имел понятия, сколько времени прошло и что было с ним перед тем, как пришел в себя. Если это дикая боль — жизнь, мелькнуло в голове, то жить не стоит. В комнате очень холодно и здорово дует. Проходит немало времени, прежде чем он открывает глаза и видит, что лежит на холодном полу, а рядом стоит тот самый тип, который у капитанского мостика опускал мешки в люк и напряженный взгляд которого он уловил в корабельном баре.

— Беднягу просто превратили в отбивную котлету, — будто сквозь сон слышит он высоко над собой противный голос врача, который вдруг заговорил на эстонском языке.

— Ему теперь одна дорога — в морг, — констатировал санитар тоже на эстонском. — У меня создается впечатление, что он, действительно, ничего не видел и ничего не знает. И мы зря его пытаем.

— Еще как видел! — рычит контрабандист. — Он видел, как мы разгружали товар. И капитанский мостик видел, и люк, куда прятали товар. Приподними его! Я провентилирую его память… Получай, гнида! Так кому же ты рассказал о том, что видел? — захлебывается слюной контрабандист. — Кто тебя послал? Кто велел следить за нами?..

Калев с трудом качнул головой.

— Решил молчать? Получай! — рычит контрабандист, и ударом ноги отправляет его в темноту.