Читать «Вечное небо казахов» онлайн - страница 71

Таким образом, в этнографической литературе речь идет лишь о предположительно инициационном характере тех или иных возрастных обрядов. В этой ситуации сама постановка вопроса о связанных с такими обрядами духовных знаниях неуместна . Конечно, учитывая значимое место шаманства в традиционной культуре наших предков, можно использовать многочисленные исследования феномена шаманства, в первую очередь у М. Элиаде, чтобы продемонстрировать инициационный характер бытовавших в традиционной среде легенд. Кроме того, учитывая генетическую связь традиционной музыки с шаманством, можно попытаться анализировать в том же плане легенды о традиционных музыкантах. Основания для такого анализа заложены в статьях С. Кондыбая «Аруа? ха?ында» («Рух-Мирас», 2004, № 1) и «Абырой за?ы» («Рух-Мирас», 2004, № 2).

В главе «Коркут и духовная реализация» было показано, что в системе тенгрианства Коркут представляет собой аналог «умирающего (или убиенного) божества», сына (ипостаси) небесного бога-творца. Смерть убиенного или погибшего в результате несчастного случая сверхъестественного существа «порождает ритуалы инициации, благодаря которым существование людей получает некоторый высший смысл» . Это божество – первое умершее существо, и оно же приносит смерть людям. На эзотерическом уровне одной из ипостасей Коркута является могила. Смерть представляет собой дар Коркута людям. На фольклорном уровне Коркут бежит от смерти, борется с ней и становится владыкой царства мертвых. М. Элиаде проводит параллель мифа об «убиенном божестве» с мифами о смерти, нисшествии в ад и воскресении божеств (Осирис, Таммуз, Аттис, Адонис), ставшими позднее ядром мистериальных религий. Если мифы о Коркуте могут быть интерпретированы как в онтологическом, так и в инициатическом ключе (что, как указывает Р. Генон, вполне естественно, так как инициация представляет реализацию в личном духовном опыте метафизического и онтологического знания), то логично возникает вопрос о существовании ритуалов инициации, воспроизводящих миф о Коркуте. Но на этот вопрос по существу ответить мы не можем, по крайней мере, сейчас.