Читать «Весна» онлайн - страница 10

Хоть какой-нибудь сценарий видел? – спрашивает она.

Видел, – говорит он.

Террористки есть? – спрашивает она.

Оба смеются. В прошлом году они посмотрели вдвоем полный комплект айплеер-дисков «Национального доверия» – последней теледрамы Мартина Терпа, получившей восторженные отзывы во всех СМИ. Пять нашпигованных взрывами серий, от которых сердце екает в груди: полиция и сотрудники разведки расправляются с группой исламских террористок, что забаррикадировались с поясами смертниц в старинном особняке на севере страны, взяв в заложники нескольких граждан и новоиспеченного гида по исторической Англии.

Я пришел, чтобы сказать тебе, Пэдди: террористки – это не самое страшное, – говорит Ричард.

Он рассказывает, что Мартин Терп уже сдал серию черновых сексуальных сцен, от которых люди из британской телекомпании, изначально заказавшей экранизацию, и люди из крупной дистрибьюторской интернет-компании, в основном спонсирующей фильм, пришли в полный восторг.

Сексуальные сцены? – переспрашивает Пэдди.

Он кивает.

Между Кэтрин Мэнсфилд и Райнером Мария Рильке? – переспрашивает она. – В каком, ты сказал, 22-м, что ли, году?

У него в башне, у нее в номере, в разных кроватях отеля, включая кровать ее подруги, чтоб лесбиянкам тоже было интересно, – подожди, я еще не закончил, – в садах отеля, в маленьком гроте, где обычно играет струнный квартет, в коридоре отеля, закутавшись в штору за цветочным горшком, и в бильярдной отеля на бильярдном столе: шары закатываются во все лузы. Комедийный трах.

Пэдди хохочет.

Я смеюсь не над комедийным трахом, – говорит она. – Ведь это не просто смехотворно, а еще и неправдоподобно. Во-первых, к 1922 году у Мэнсфилд уже был запущенный туберкулез. Она умерла от него в начале 1923-го.

Знаю, – говорит он. – Из-за ее запущенного туберкулеза у меня уже болит вот здесь.

Он берет ее худющую руку и кладет себе на грудь. Она улыбается ему, поднимает бровь.

Рыба плещет в воде, Дубльтык.

Соматизируй по полной… С тех пор как они начали работать вместе, с «Моря проблем», когда за шесть недель съемок он буквально стал, по ее словам, цвета ирландской зелени и она поставила ему диагноз «морская болезнь», Пэдди развила следующую теорию: если то, над чем он работает, начинает происходить с его собственным телом, то результат получается волшебным, результат будет хорошим.

Он усмехается, отпускает ее руку.

Без тебя ничего хорошего не выйдет, – говорит он.

Тут я бы с тобой поспорила, но не могу, после того как ты сказал, что Терп – это новая я, – говорит она. – И не выводи меня еще больше. Я бы многое отдала, чтобы сделать это вместе с тобой. Кэтрин Мэнсфилд. Боже, сценарий о Кэтрин Мэнсфилд. И Рильке. Корифеи литературы, Мэнсфилд и Рильке, в одном и том же месте, в одно и то же время. Потрясающе.

А тебе не пофиг? – говорит Ричард.

Еще как не пофиг, – говорит она. – В Швейцарии Мэнсфилд написала свои лучшие рассказы. А он заканчивал «Элегии», писал «Сонеты к Орфею». Два светоча спускались во тьму, чтобы понять, как говорить о жизни и смерти. Новаторы переосмысливали формы, которыми пользовались. Там, в одной и той же комнате, в одно и то же время. Сама мысль… От нее крышу сносит, если это правда, Дик. Серьезно.