Читать «Весенняя пора» онлайн - страница 26

РУССКИЙ ФЕЛЬДШЕР

Обозники Веселовых благополучно добрались до Охотска, сдали груз и уже тронулись в обратный путь, когда Егордан вдруг заболел. За два дня он весь распух до того, что его пришлось везти, и товарищи боялись, как бы он не вывалился из саней. Пальцы на распухших руках Егордана не гнулись, покрытые гнойными ранами ноги не выдерживали тяжести больного, и он лежал на санях, сомкнув заплывшие веки.

На второй день после возвращения полуживого Егордана к нему зашел со счетами под мышкой суетливый Федор Веселов. Почти всю эту зиму у Федора болели глаза. Он завязал их платком, и его водила семилетняя и уже тоже полуслепая дочка Аксинья. В юрте Веселов немного приподнял повязку.

— Прошлой осенью, отправляясь в Охотск, ты взял у меня и деньгами и товарами двадцать рублей. Не так ли, Егордан? — сказал Федор, щелкнув двумя костяшками на счетах.

— Да, так, — еле шевеля распухшими губами, тихо подтвердил Егордан.

— Ситец твой, что ты дал на рубаху, уже через неделю разлезся! — сказала Федосья, собираясь выйти в хотон. — Гнилой был ситец… А чай и мука…

— Тоже кончились! — воскликнул Федор и, мелко вздрагивая всем телом, захихикал. — Нет одежды, которая бы не рвалась, нет пищи, которая бы не кончалась. К несчастью, и нам самим придет когда-нибудь конец… Не вмешивалась бы ты, Федосья, в мужской разговор!

— И то правда, Федосья, шла бы ты свои дела делать, — попросил Егордан со стоном.

— Ты ведь заболел еще в Охотске и на обратном пути не работал, — так, кажется, Егордан?

— Так…

— Значит, придется обратно взять у тебя половину от двадцати, как по-твоему? — Федор откинул одну костяшку и подождал, что скажет Егордан. Но тот молчал, — По дороге из Охотска ты один занимал целые сани, — ведь тебя, бедного, на руках вынесли и положили в сани, как куль с мукой, не так ли?

— Так…

— Сани в два конца стоят двенадцать рублей. Придется тебе, значит, шесть рубликов заплатить. Не так ли?

— Я лежал на грузах…

— Это ты брось, дорогой! Какие там грузы! Ты ведь и сам не легонький, — захихикал Федор.

— А на чьей работе он заболел-то? Или его на дороге подобрали да положили на твои сани? — сердито высунулась из хотона Федосья.

— Разговор не о том, где он заболел, — поспешил возразить Федор. — Мы говорим, что его, больного, везли на санях. Если бы у меня все обозники болели и пришлось бы их возить взад-вперед, то ни о каких царских да купеческих грузах и помышлять бы не пришлось. А что, лучше ему было бы остаться между небом и землей? Другая бы на твоем месте благодарна мне была.

— Да что там бабьи слова! — пробормотал Егордан. — Довезли до дому — за это спасибо тебе… А ты, — снова обратился Егордан к жене, — делала бы свое дело и не вмешивалась.

Федосья, что-то проворчав, скрылась в хотоне.

— Весь обратный путь ты на меня не работал, а моей пищей питался, не так ли?

— Так-то так, но…

— Что «но»? Считай — за пищу семь рублей. Надо бы десять посчитать, но уж пусть будет семь. Жалею я тебя, Егордан, сильно жалею… А всего я тут насчитал двадцать три рубля. Или, может, ошибся? Нет, вроде не ошибся. Как думаешь?