Читать «Весенняя пора» онлайн - страница 165

— Это ты почему? — удивленно спросил хозяин.

— Да наелся досыта… Хороша мука… Сначала мне показалось, что мало…

Никита скривил рот в улыбке, хотя его душили слезы. Он улегся голодным, обманув и себя и хозяина.

Легли они на одной постели, головами в разные стороны. Чтобы отогреть ледяные ноги, Григорий держал их на худеньком животе мальчика.

Всю ночь больной стонал и охал. Едва начинал Никита засыпать, как хозяин будил его, толкая ногой в живот, — то заставлял подбросить в огонь поленьев, то подать ему напиться. Пылая от жара, он замерзал, его била лихорадка.

На вторую ночь, немного не доехав до больницы, остановились ночевать у богатого свояка Романа. Утром ели мясо. Никита быстро съел свою долю да еще тарелку бульона и немного соры — словом, наелся досыта. Взрослые долго говорили о городских ценах на мясо, масло и хлеб, о том, что наступают плохие годы, что кончилась спокойная жизнь и все больше становится сударских, которые совращают грамотных якутов.

Вдруг с другого конца стола раздался сердитый голос Романа:

— А почему ты не ешь, парень?

Никита стал озираться по сторонам, ища другого парня. Потом, сообразив, что Роман обращается к нему, буркнул:

— А что?

— «А что»! — передразнил его Роман. — Объедки своего хозяина!

— Я… я же наелся…

— Еще говорит, что наелся! — возмутился Роман. — И откуда такая гордость? Чем ты гордишься? Чем?! Как будто твой отец не слишком богат? Все равно жив ты будешь объедками.

Мальчик сконфузился. Запинаясь и чуть не плача, он сказал:

— Наелся же я…

— Сейчас же ешь! Он еще упорствует! Ну?! Что я сказал!

Никита схватил со дна тарелки Григория несколько мелко нарезанных кусочков мяса и проглотил их. Эти кусочки обожгли ему сердце огнем глубокой обиды и унижения.

Наконец путники добрались до Нагыла. Вдруг выехали из лесу, и перед ними внезапно открылся Нагыл с огромными, никогда не виданными Никитой домами.

Они остановились у знакомых Романа. Молодая круглолицая хозяйка указала приезжим, где брать сено. Роман с Никитой, облюбовав одну кучу сена, задали корма своим лошадям. Но следом за ними в юрту вошел соседний парень и объявил:

— Вы, талбинские люди, своим лошадям дали наше сено. Мы забрали его обратно, но лошади все-таки успели много сжевать.

Когда парень вышел, хозяйка громко закудахтала:

— Беда! Здесь ведь как в городе. В суд подадут за то, что вы украли их сено. Надо послать к ним вашего парня с извинениями.

Виноватым оказался один Никита. Все начали ругать и укорять «пучеглазого» лягляринского мальчонку. Больше всех возмущался Роман, хотя он первым взял охапку сена из той кучи. А Никита неслышно шептал проклятия по адресу людей и даже самого бога, создавшего его бедным и некрасивым.

Наконец Егоровы ушли в больницу.

…За печкой стоял мальчик в изорванной одежде, сквозь которую виднелось грязное тельце с худыми ребрами. Он крутил ручные жернова.

— Иди, талбинский мальчик, помоги этому парню, — приказала хозяйка одиноко сидевшему Никите.

Вздрогнув всем телом, Никита вскочил, подбежал к жерновам и взялся за ручку. Ребята покосились друг на друга, как давние враги, и стали быстро вертеть жернова. Посыпалась крупа.