Читать «Верные до конца» онлайн - страница 2

Начиная с 30-ых годов, шла усиленная обработка видных работников религиозных объединений и продвижение отступников на руководящие посты с целью разложения Церкви изнутри.

Три месяца мой отец просидел под следствием в Бутырской тюрьме, а затем был осужден на 3 года лагерей.

А в это время в Благовещенске-на-Амуре его сын, только что начавший говорить, вместе со своей мамой становился на колени и повторял только три слова: „Иисус! Верни папу!“

За три года отец прошел по этапам много арестантских дорог, тюрем и лагерей Дальнего Востока и Северного Урала. На Дальнем Востоке его этапировали в один из лагерей, расположенный на берегу бухты Светлой.

Однажды в одном из городов Дальнего Востока колонну заключенных перегоняли из этапой тюрьмы на товарную станцию для погрузки. За колонной бежали плачущие женщины, провожая своих отцов, мужей, сыновей… Рядом с моим отцом шагал в колонне молодой православный священник. А в стороне за колонной спешила его жена. Прощаясь, она крикнула: „Вася! Не унывай! Чем ночь темней, тем ярче звезды!“ Над колонной арестантов прозвучал ободряющий ответ священника: „Чем глубже скорбь, тем ближе Бог!“

В лагере бухты Светлой отбывали заключение около 10 православных священников, которые работали санитарами в лагерной больнице. Они очень тепло и сочувственно отнеслись к моему отцу и, даже, устроили его на работу в больницу санитаром. Из этого лагеря в 1932 году отец прислал мне стихотворение — ко дню рождения. Я бережно храню его. Оно очень дорого мне, ибо в нем святое завещание отца-узника 4-х летнему сыну! Вот несколько строк из этого стихотворения:

Ты вынужден теперь невольно

Страдать за имя Господа,

Но я молю, чтоб добровольно,

Избрал тернистый путь Христа!

Когда минуют золотые

Дни детства твоего и ты,

Как юноша, глаза чистые

Направишь в области мечты.

Тогда отдай всю силу воли,

Мечты все сердца своего,

Нетронутую жизнь и долю –

Все на служение Его!

4 августа 1932 г.

Бухта Светлая

Для христианина всегда есть Светлая бухта во Христе Иисусе! И ни штормы гонений, ни тьма неверия не в состоянии отнять у него светлой надежды на Христа!

Некоторое время отец находился в лагерях Северного Урала. Его везли арестантским эшелоном до г. Усолье (ныне Соликамск), а затем гнали пешком этапом еще 300 км на север в один из таежных лесозаготовительных лагерей.

В 1967 году и я посетил эти места, и тоже под конвоем. Меня также, как и отца, везли этапом до Соликамска, а затем уже не пешком, а на открытых машинах под охраной солдат и сторожевых собак везли еще 200 км на север.

Проезжая по старым этапным дорогам, я вспоминал отца. Возможно, по этим же самым дорогам и он проходил в тридцатые годы.