Читать «Венок Петрии» онлайн - страница 36

Помирает от страху баба. Не знает, как быть, куда податься.

На Полексию уж рукой махнула, поняла, что та с ей изделала. Но кому теперича довериться, у кого искать избавления? Поздно спохватилась, несчастная.

4

А мы с Милияной когда-то душа в душу жили, напоследок чуть похуже стало. Сторонюсь я ее в последнее время, правду тебе сказать.

Хорошая она баба, честная, все для тебя сделает, но с мужем не заладилось у ей. Срамота у их здесь месяца четыре назад приключилась, весь поселок языки чесал. И спросить у ей неловко, что у их там такое, и молчать, будто ничё не знаешь, тоже неладно, да и слушать охоты нет, коли сама начнет рассказывать. И Витомир, муж ейный, с нами был хорош, не скажешь, что плох, и с Мисой моим ладил, хочь и любил позадаваться. Что есть, то есть.

Прибегает, значит, как-то ко мне Милияна. Я, помню, цыплят кормила.

«Петрия, — говорит, а сразу видать, чтой-то плохое стряслось, — зайдем-ка в дом».

А что вышло у ей с Полексией, я и знать не знала.

Бросила я затируху, что цыплятам приготовила, пошли.

Сели.

Так вот и так, рассказывает Милияна. Была у Полексии, терла она меня, почитай две недели прошло, а ничё ишо нет. Не знаю, как и быть.

Я так и всплеснула руками.

«Эх, — говорю я ей, — дура ты дура! Что натворила! И к кому пошла? Ты что, забыла, какая промеж вас вражда? Забыла, кто такая Полексия?»

«Ничё не скажу, — говорит, — наелась дерьма боле некуда. Второй такой дуры, видать, и на свете не сыщешь!»

«Теперича тебе один выход, — говорю я ей, — бежать к доктору, покамест не поздно. В тебе ребенок-то, может, помер, и носишь ты его мертвого. Поносишь, поносишь и отравленье крови запросто получишь. А тогда тебе нет спасу. Вот что я тебе скажу: в Брегове у меня есть знакомый доктор Ешич, мы с им давно дружбу водим, и коли хочешь, хочь и завтра, я тебя отведу к ему. Токо он и может помочь».

«Ох, — говорит, — завтра я никак не могу. Завтра Витомир дома, не хочу, чтоб он знал. А послезавтрева он сразу опосля работы должон в Ш. ехать, домой и не заглянет, давай послезавтрева, а?»

«Ладно, — говорю, — можно и так, токо бы не запоздать».

Токо бы, думаю, ничё с тобой не приключилось до послезавтрева.

Ну, слава богу, обошлось.

Оставила она детей у соседки, валашки Косаны, и утром мы сели в поезд — в Брегово ехать.

А в Брегове в сорок седьмом или восьмом построили большую больницу, там доктор Ешич и работал. Нынче и там, господи помилуй, все в запустение пришло, как и здесь. А в бреговской больнице — хошь верь, хошь не верь — коровы блины пекут. В дождь крестьяне их туда загоняют, чтоб не застудились. И они в этой красивой больнице такое творят, что господи спаси и помилуй.

У доктора Ешича квартира была при больнице. Мы сразу туда.

Поздоровались с его женой Олгицей. Встретила она нас, воду на кофей поставила.

Мне бы, говорю, поговорить с доктором. Она и не спрашивает ни о чем, понимает, беда, значит. Пошла за им.

Пришел доктор. Позвал нас в свою комнату.

«Что случилось, Петрия?»

«Доктор, — говорю, — привела я к тебе мою соседку и подругу, погляди ее и, ежели можешь, пособи! Она, похоже, тяжелая, а дня четыре назад, как белье стирала, возьми да сыми с плиты выварку литров на семьдесят, ну и тут же почуяла, оборвалось в ей чтой-то. Видать, с ребенком неладное, а ты уж погляди, что и как. Мое мнение — чистить ее надо».