Читать «Великий Моурави 6» онлайн - страница 446
Анна Арнольдовна Антоновская
обсыпанных драгоценными камнями, и в простых металлических, торчат из-под
кушаков стволы пистолетов, рукоятки
ножей. Лошаки подвозят багаж. Отгораживают место для запасов пороха. В мясном
ряду свежуют телят и вешают их на
крючья. Сменяются часовые возле сундуков с казной, небрежно откинув за плечо
колчаны, полные стрел. Волокут мешки с
отборным рисом. Из загонов гонят баранов. На телегах провозят ядра. Ревут
верблюды. Ржут кони. Орут люди.
Несусветный гомон. Пахнет потом, дегтем, бараньим жиром, смолой...
И внезапно, как гром среди синего неба, издали раздаются удары
барабанов, раскаты бори, звуки литавр. Янычары
прислушиваются, несется от орты к орте слух: прибыл Моурав-паша, орел Эрзурума!
Что толку в молве? К серединным западным воротам Токата подскакал
окруженный охраной передовой всадник -
Абу-Селим-эфенди, в кафтане багряного цвета, в шлеме, обмотанном разноцветной
шалью, с блестящими талисманами на
руках и цепью на груди, с ханжалами за красивым широким поясом. Круто осадив
жеребца, нервно дрожащего под
чепраком с кистями, он метнул быстрый, взгляд из-под черных бровей и
торжественно провозгласил:
- Во-славу аллаха! Приближается сердар-и-экрем - ставленник султана
славных султанов в Анатолии Хозрев-паша!
Приветственные возгласы не обманули Абу-Селима. Он своим тонким слухом
уловил потаенный ропот. Так было
от Самсуна, где кончился морской путь, до Токата. Войска анатолийского похода
признавали своим сераскером только
Моурав-пашу и терпели верховного везира как неизбежное зло. О, с каким
удовольствием он шепнет об этом везир-паше!
Долго ли ему, эфенди, скрываться от хищных "барсов"? Хозрев-паша говорит: "Не
долго", но еще строже повелевает не
показываться на глаза "барсам". О аллах, это ли не унижение?!
Сипахи сводного караула вмиг очутились на конях и тревожными криками
подняли орты. Пристегивая на ходу к
поясу ятаган, Тахир-бек тихо сказал Джянум-беку:
- Олду аладжак, кырылды наджак!
Янычары выстраивались по обочинам дороги. Вдали, на светлом фоне неба,
показались пять бунчуков,
отбрасывающих зловещие тени.
Ваххаб-паша подал знак. Конные барабанщики взмахнули толстыми буковыми
палками, опустили их с размаху на
сардарнагары (бубны) и выбили торжественную дробь встречи.
Возле закрытых дверей домов Токата чуть дрожали в бледных солнечных
лучах большие колокольцы. Кто знал,
какого оттенка были они?
Орты анатолийского похода стекаются в Токату. Немало их пока в
прибрежных Зонгулдаке, Инеболу, Бафре. И
всюду янычары и сипахи, военачальники и строевые продолжают восхвалять Моурав-
пашу, в песнях и изречениях
увековечивая его успех в Сирии, Ираке и Восточной Анатолии. Это становится
нестерпимым. Он, Хозрев, верховный везир,
со всем пылом стал сочинять доносы на Георгия, сына Саакадзе, и со скоростными
гонцами направлял их один за другим в
Стамбул султану. В Бафре он наконец получил от Мурада первый ответ - хатт-и-
шериф. Развернул его торопливо, жадно и...
позеленел. Падишах отказывался верить в тайные переговоры Моурав-паши с шахом