Читать «Великий Моурави 6» онлайн - страница 398

Свет наших сил!

Победу, словно чашу, ортам

Ты подносил!

Напиток битв, шербета слаще,

Врагов согнул!

- Селям, гурджи! - кричит все чаще

Тебе Стамбул!

Еще бунчук тебе да будет

Взамен крыла!

Тому, кто пятый трон добудет,

Хвала! Алла!

Фатима в легких шальварах и прозрачной кофте возлежала на ковровом

диване. Ветерок, проникая через

полуоткрытое окно, нежно касался ее оголенного живота, и роза в узкогорлой

вазочке струила аромат, призывая к грезам, а

лютня, прислоненная к арабскому столику, - к мелодиям любви. Но забыла Фатима и

о любви и о грезах. Сдвинув брови и

сжав губы, она была готова к прыжку и так стиснула руку, словно невидимым

хлыстом собиралась нанести удар; другой

рукой, отяжеленной кольцами Египта и Инда, она придерживала благоуханные волосы,

дабы лучше слышать то, что

разожгло ее кровь неугасимым огнем ненависти.

Перед принцессой стояла Халиде. Она держала наргиле - сосуд кальяна,

вился ароматный дым, будто дым от факела

мрачного вестника. Любимая служанка Фатимы не утаила ни одного слова из тех

речей, что прозвучали под сводами

хамама.

Выслушав все, Фатима отпустила служанку, а сама о ожесточением стала

сосать чубук, оставляя на нем следы

зубов.

Когда Хозрев-паша вошел в "оду сна", он ужаснулся. В полумгле

прищуренные глаза его высокорожденной жены

светились зеленым огнем.

- Что значит эта именитость Моурави, закрывшая твое имя? - спросила она

с мнимым спокойствием, взяв лютню.

Он опустился на колени и внезапно притянул к себе Фатиму, щекоча усами

ее розовато-золотистую грудь. И вдруг

лютня пронеслась над его головой, ударилась об арабский столик и обломками

разлетелась по оде. За лютней последовали

узкогорлая вазочка с ароматной розой, кувшинчик, чашка и дымящийся сосуд

наргиле.

Наутро верховный везир приказал обезглавить сорок пленников, пригнанных

из Анатолии, и водрузить их головы

на железных колах близ Сераля: десять за лютню, десять за узкогорлую вазочку с

ароматной розой, десять за кувшинчик,

десять за чашку и за дымящийся сосуд наргиле.

Покончив с государственными делами, он почувствовал, что потерпел

больше, чем кораблекрушение. Из остатков

корабля еще можно было соорудить спасительный плот, но для этого нельзя больше

терять ни секунды.

Сопровождаемый всадниками охраны, он тотчас проследовал в Пале-де-

Франс. На перекрестках все еще

скапливались толпы, и глашатаи перечисляли им трофеи, добытые Моурав-пашой: "Ва-

ах, сколько табунов! Ва-ах, сколько

клинков! Серый скакун с голубым хвостом! Ветер-Саиб! И клинок с двойным острием!

Тень Зульфикара!"

Возле зеркального камина с бронзовым бра по бокам Хозрев-паша отвел

душу. Де Сези терпеливо слушал.

- Что делать? Мой бог! Вот к чему приводит скупость. Почему вы не

позаботились о своей славе! Разве сказочник