Читать «Великий Моурави 6» онлайн - страница 28

Зажигались зеленые фонари, увенчанные полумесяцем. Чауш-баши все чаще

провожал в "оду бесед" султана

остроумного Саакадзе, нередко его сына Автандила и свиту, иногда веселого Дато,

с тонкой иронией высмеивающего "льва

Ирана", что всегда было по душе султану, а значит и придворным. На большую

охоту, устраиваемую Мурадом IV,

приглашались и остальные "барсы", они показывали чудеса храбрости и ловкости.

Нравился султану и удивительный

Папуна, который, по наблюдению прислужников Сераля, в убыток себе толкался в

самой гуще базаров, кишащих нищими и

грязными детьми, наделяя их монетами, сладостями и ласковыми словами.

Впрочем, Папуна довольно ловко увертывался от милости султана, избегал

ходить в гости к пашам и уклонялся от

охоты, заверяя по-турецки чауш-баши, что он комнатный "барс", а картлийцев - по-

грузински, что он помесь престарелого

барса и облезшей кошки и его когти годятся только для того, чтобы чесать за ухом

в те часы, когда он пьянеет от

восхищения, любуясь из киоска блеском Стамбула, логовом "падишаха вселенной".

Этой шуткой Папуна удалось

оградиться от двуличных покусителей на его свободу и от чауш-баши, навязчивого,

как застрявшие в зубах прогорклые

гозинаки...

Вечера теплели, красное золото заката обагряло Босфор, пролетали ночи,

полные отраженных огней, вставало

нежное утро, возбужденно кричали чайки, распускались паруса, и корабли,

нагруженные ливанским кедром и черной

сосной Яманлара, табаком полуострова Коджаэли и маком Бурсы, сливами Измира и

рабынями Черкесии, кунжутом

Муглы, невольниками Алжира и сахарным тростником Сейхана, оставляли неподвижную

гладь бухты и уносились по

морским дорогам на Запад - в далекие земли франков, и на Восток - в сторону

Египта, к берегам Крыма и Кавказа, в жаркую

Александрию и суровый Азов.

Преддверие весны!

Саакадзе ждал весны, как вестника серебряных труб, раскатистый рокот

которых возвестит о начале похода войск

султана, подчиненных "барсу", потрясающему копьем. Он спешил, спешил, не замечая

ни красивой маски Стамбула, ни его

жестокого лица.

Двадцать четыре полнолуния промелькнут, как молния, а там снова Картли!

Ведь ему удалось незаметно - то среди

веселья, то в деловых беседах - убедить Мурада и везиров, что откладывать поход

трижды опасно, необходимо, чтобы с

наступлением весны подготовка была завершена. Достаточно лазутчикам Давлет-ханэ

проникнуть в замыслы Сераля, шах

Аббас непременно опередит султана и ринется с отборными тысячами тысяч к берегам

Тигра, к стенам Карса и Эрзурума.

Шах хорошо знает, как Моурави ценит на войне внезапность и любит прибегать к

этому испытанному средству. Надо

спешить!

- Надо спешить, ла илла иль алла! - поддержал Георгия Саакадзе

непроницаемый Осман-паша в полукруглой оде,

убранной затейливыми шалями. - Чем раньше вернется Моурав-бек в Картли, тем

выгоднее для Турции... ибо, изгнав...

- ...ибо, изгнав персов, которые непременно снова вторгнутся в

Картлийское царство, - поспешил досказать Хозрев-