Читать «Великий Моурави 6» онлайн - страница 11
Анна Арнольдовна Антоновская
поймет, что временно ему нет пользы явно
посещать Урочище рыб за Силиврийской заставой. Пусть пришлет к старцам
соратников из "Дружины барсов"... - Лукарис
засмеялся, и лицо его стало круглыми добрым. - Не удивляйся, дочь моя: хотя ваши
двери крепко закрыты для
посторонних, но я ведь не чужой? А кто хочет узнать, тому замысловатые запоры не
препятствие. Если вести доходят через
моря и пустыни, через горы и леса, то длина улицы и осторожных не спасет. Но не
тревожься, дщерь доблестного князя
Нугзара Эристави, лишь самое хорошее о Доме Георгия Саакадзе поведала княжна
Магдана на исповеди епископу.
- О святитель, ведь исповедальня священна и оглашать...
- ...тайну исповеди не подлежит? Ты это хотела сказать, дочь моя? И не
ошиблась: ни одна душа не должна
проникнуть в святая святых... Но есть обход... - Лукарис прищурился.
Русудан не могла понять, шутит он или хитрит.
- Священник исповедует прихожан, - продолжал патриарх, вновь опустив
руку на голубя и этим как бы
подчеркивая свою связь с небом, - я исповедую священника и, не разглашая
исповедь, действую на благо божьего или
мирского дела. Мы, последователи истинной веры, чисты в своих помыслах. А вот...
да не снизойдет покой на
вероисказителей католиков! Это они превратили исповедальню в копилку выгодных
тайн. Они держат в руках своих
королей и рыцарей, благородных жен, владетельниц сердец знатных любовников. Они
властвуют над городами и
деревнями, над бедными и богатыми. О, иезуиты цепки и беспощадны. И они
всеведущи, ибо духовные дочери грешат
болтливостью, - единственный грех, который иезуиты не засчитывают им. А слуги?
Это неисчерпаемый поток черной и
белой воды. Их не считают себе равными, а потому говорят при них обо всем, а те
разглашают все, что даже утаили их
господа. И весь этот бесплатный легион вольных и невольных лазутчиков отдает в
руки иезуита судьбы властелинов,
завоевателей, негоциантов и мореплавателей.
- Если так, святитель, го жизнь становится тягостной. Приходится
опасаться, даже своей тени. Слава пречистой
влахернской божьей матери, мой дом огражден от продажных слуг!
- О дочь моя! Твой дом достоин зависти, но... разве самый честный и
преданный слуга не бывает иногда причиной
больших несчастий?
- Нет, святитель, я могу ручаться за моих слуг, ибо они - моя семья.
Любовь их к дому Великого Моурави
безгранична.
- Это мне ведомо, - произнес Лукарис, обводя проницательным взглядом
свод храма. - И в поучение я расскажу
тебе притчу о капле воды, превратившейся в судоходную реку. Совсем недавно у
священника исповедалась одна из твоих
служанок. Грехи ничтожные, и, не дослушав их, можно было б отпустить кающуюся.
Но каждый вздох, возникший в доме
Великого Моурави, должен быть примечен.
- Кем, святитель?!
- Теми, кто хочет быть полезен Георгию Саакадзе. И воистину, так
искренне кающуюся - жалко. Она плачет,
тяжелый грех у нее на душе. Разбила глиняный кувшин и более недели хранила это в
тайне. Почему? Что стоит глиняный