Читать «Великий Моурави 4» онлайн - страница 457

царю не тяжелы, ибо князья для устойчивости услужливо подставляют свои головы.

- Не богохульствуй, сын мой! Не богохульствуй! - под раскатистый хохот

Квливидзе, подхваченный всеми, выпалил Гиви, в совершенстве подражая

архиепископу Феодосию.

- Теперь лишь как следует осознал, от каких метких азнаурских стрел я

избавил свою голову, - смеялся Кайхосро.

И как-то само собой произошло избрание Дато послом в Константинополь. И

азнаурам вдруг показалось, что медлить с отъездом невозможно - дорог каждый

день. Сгруппировавшись у окна и окружив Саакадзе, азнауры о чем-то тихо

переговаривались.

Кайхосро опустился на тахту рядом с "барсами", негромко сказал:

- Раз уже решили, прошу тебя, Дато, и тебя, Гиви, оказать мне услугу и

доставить княжну Магдану в Константинополь к братьям, князьям Бараташвили;

таково ее твердое решение. Но в моем послании к старшему князю пишу: если княжне

не придется по вкусу жизнь в турецком городе, то пусть знает - дом Мухран-батони

всегда гостеприимно открыт для прекрасной Магданы.

Даутбек, побледнев, молча, слегка шатаясь, словно от чрезмерно выпитого

вина, вышел из дарбази.

Тихо спустился вечер. Слуги зажгли светильники. За окном призывно заржал

конь.

- Это мой, - обрывая молчание, улыбнулся Дато, - чувствует коричневый

черт большую дорогу!

Было чудное утро. Легкая прохлада еще покоилась на влажных листьях,

хлопотливо перекликались птицы, приветствуя наступающий день. Русудан и Георгий

сидели, обнявшись, под диким каштаном и говорили. Нет, никогда не утолить жажду,

никогда словами не высказать тревогу и радость. Радость улетучивается как

фимиам, развеянный ветром. И тогда вступает в свои права тревога, рисуя страшные

узоры.

Но о чем тревога? Разве не посвятили они жизнь свою высшему чувству?..

Что? Русудан не верит пашам, боится западни? Напрасно. Еще не все сказал он,

Георгий, о Бенари, не хотел излишне волновать, и выбран им Бенарийский замок не

из-за одного потайного хода, а больше из-за свободной тропы, ведущей на

Зекарский перевал, откуда близок путь в Имерети и Самегрело. А на стоянке в

Самухрано, где он, Саакадзе, сговорился встретиться с Кайхосро и Ксанским

Эристави, будет решаться ход дальнейших военных действий, на случай, если султан

согласится оказать помощь или откажет в ней.

Издали донесшийся голос Эрасти напомнил о часе утренней еды.

Говорили о предстоящем выезде Ростома с двумя оруженосцами в Ахалцихе,

где он должен и поблагодарить Сафар-пашу за девять мушкетов и передать ответный

подарок от Русудан старшей жене Сафар-паши - ожерелье из девяти золотых звезд, в

которых, как в гнездах, сверкают девять разных драгоценных камней. В любезном

письме Русудан описывала незнакомой ханум целебное свойство каждого из этих

камней. Лишь один камень - изумруд, имеющий свойство предвиденья, - был заменен,

по предложению Саакадзе, лунным камнем, имеющим свойство переносить человека из