Читать «Великий Моурави 4» онлайн - страница 354

прохладной дыней и горячим люля-кебабом.

- Если разговор о длинноруком минбаши Хайдар-хане, любимом племяннике

Эреб-хана, то я знаю все и даже...

- И даже то, что мой повелитель Хосро-мирза в тихой беседе посоветовал

Хайдар-хану присвоить половину награбленного? Ведь это хан разрешил желтолицему

юзбаши напасть на Лихи.

- А может, ты еще откроешь мне тайну одиннадцати сундуков?

- Я в твоей дыне не нуждаюсь, - вскипел Гассан, - ибо еще утром после

пятой дыни выпил чашу настойки травы от болей в животе. Но знай, это еще не все.

- Ты о животе? Тогда лучше толченой корки граната нет ничего.

- О аллах, о животе все, а о веселом диве, что подсказал моему повелителю

веселые мысли, еще многое.

- Может, хочешь удивить конями? Ведь на долю Хайдар-хана выпали семьдесят

жеребцов, тридцать их ханум и пять хвостатых евнухов.

- Нет, я уже об этом забыл.

- А о чем ты помнишь? - усмехнулся чубукчи. - Может, об остальных ста

пяти конях? Тогда знай: умный племянник Эреб-хана в тихой беседе посоветовал

любимому сыну третьей жены Юсуф-хана присвоить себе тридцать жеребцов, двадцать

их ханум и хвостатых евнухов, а остаток табуна поделить между любимым

племянником Караджугай-хана и любимым сыном четвертой жены Эмир-Гюне-хана. Это

бешкеш, ибо они тут ни при чем.

- Пусть Мохаммет пошлет мне догадку, на сколько аршин шайтан растянул

твои уши, чубукчи, если ты через третью дверь услышал то, что я едва уловил

через первую. - Гассан злорадно фыркнул. - Не надо мне твоей дыни, ибо разговор

с тобой принес мне желтую скуку. Лучше пойду попробую шестую дыню, охлажденную

мною еще перед первым намазом.

...долго и сочно хохотал Шадиман.

- Как, мой царевич, изволил сказать? Мулла клялся, что без его молитвы

желтолицый юзбаши не удержал бы победы над Лихи? И, помня совет младшего сына

четвертой жены Али, увез на трех мулах свою долю? - Шадиман захлебнулся от

хохота. - Мой царевич, а известно ли тебе, что любимый племянник Гюне-хана угнал

к себе тюки с коврами и... - глаза Шадимана наполнились веселыми слезами, - и

арбы с зерном, ибо его сарбазам давно уменьшили долю лаваша?

- Мой любезный князь, не сочтешь ли ты возможным принять от меня

оранжевый платок, благоухающий любимым тобою лимоном?

- ...повтори, Гурген-джан, выходит, сухопарый Андукапар тоже разбогател?

- Хотел, только опоздал, одиннадцатый сундук к себе утащил любимый брат

третьей жены Юсуф-хана.

- Не все знаешь, друг. Едва Андукапар напомнил Хайдар-хану, что он,

Андукапар, тоже мусульманин, как налетели юзбаши из других тысяч и стали кричать

на желтолицего, что он, наверно, не думает возвращаться с Иран, раз забыл

послать бешкеш любимому сыну третьей жены Хайдар-хана, а заодно и любимому брату

любимой хасеги, Ибрагим-хану, и еще любимому племяннику пятой хасеги Эмир-хана.

И, ради Мохаммета, он должен еще вспомнить о любимом сыне...

Туда-сюда оглянуться не успел желтолицый, как остался с десятью