Читать «Великий Моурави 4» онлайн - страница 346

мог бы сравнить тебя..." Шадиман вздрогнул: не услышал ли его мысли прозорливые

царевич? Нет, он тоже сидел, погруженный в какие-то думы. Веселый голос,

донесшийся из-за ковровой занавески, заставил собеседников переглянуться.

Никогда Иса-хан не приезжал без предупреждения или приглашения. Но еще большее

удивление вызвало то, что веселый хан вошел с минбаши и двумя юзбаши,

оставленными Хосро-мирзою у Жинвальского моста сторожить вход в Хевсурети.

- Да будут ваши уши открыты, ибо поистине удивительны проделки улыбчивого

дива! - вскрикнул Иса после приветствия. - Страшась твоего гнева, о Хосро-мирза,

минбаши прискакал ко мне, не забыв захватить свидетелей.

И снова, как и Иса-хану, минбаши подробно рассказал о неожиданном

вторжении русских стрельцов с огненным боем и еще каких-то отчаянных всадников,

немного похожих на черкесов, но не черкесов. Один из них нагло пришел в самый

стан и огнем убил минбаши, хана Сатара. Так пожелал аллах, ибо Сатар слишком

утруждал глаза, устремив их в небо, а земля не была в пределах его глаз...

Только он, минбаши хан Рахим, сумел сократить непрошеных гостей наполовину, а

остальную половину шайтан утащил к себе, ибо догнавший его, хана Рахима, вот

этот юзбаши клянется, что наутро, сколько ни искали сарбазы, даже следов гяуров

не нашли.

Выслушав внимательно, Хосро неожиданно спросил, что ел минбаши хан Рахим

накануне битвы с гяурами. Если пилав с фисташками - тогда ничего, но если пилав

с бараниной - то не удивительно, что глаза минбаши заплыли жиром и он увидел не

то, что было.

Оказалось, что минбаши ел пилав с курицей.

- Наверно, помнишь, что не с петухом?

- О любимый аллахом Хосро-мирза, разве можно спутать нежную гурию с сухим

евнухом?

- Можно, раз наваждение шайтана ты спутал с действительностью.

Минбаши со всей прытью стал клясться, приводя в свидетели юзбаши. И

осмелился ли бы шайтан при солнечном свете выплескивать свои шутки?

- Не запомнил ли ты, минбаши, на каком языке ругались драчуны?

- Видит аллах, я с малых лет слышал много изощренной брани, особенно от

дервишей, но такой брани, какую сыпали русийцы, похожие на черкесов, да всосется

им в язык голодная пиявка, не вмещали мои уши даже во сне... А ругались они и

по-татарски, и по-турецки, и по-кабардински.

- Довольно! Довольно! - хохотал Хосро, а за ним Шадиман и Иса-хан. -

Неизбежно тебе, Рахим, насытиться пилавом с финиками, они ветром выдувают

наваждение шайтана!..

Минбаши уныло смотрел на веселящихся. Он пробовал доказать, что для

наваждения слишком тяжелы не только пищали, но и бурки; он требовал от юзбаши

клятвенных заверений, что они бились в рукопашном бою с русскими, а не с сынами

шайтана. Но, обескураженные и поколебленные насмешками мирзы, юзбаши сбивчиво,

противоречиво что-то лепетали, чем вызывали еще больший смех князя и Иса-хана.

Вдруг Шадиман оборвал веселье:

- Скажи, минбаши, не привез ли ты доказательства участия русийцев? Может,

пищаль или бердыш, а еще важнее - не захватил ли ты хоть одного живого русийца,