Читать «Великий Моурави 4» онлайн - страница 197

осмелится ослушаться?

- Когда царь отменял высший княжеский Совет в Тбилиси, он не предвидел,

что могущественные Мухран-батони, имеющие войска больше, чем имеет он, царь

Кахети, оскорбленные им, отделятся. А кто не знает, что за Мухран-батони

последовали Ксанские Эристави? Распадается царство, на радость шаху Аббасу!

Отпадут от кахетинца еще многие приверженцы Моурави. Понимаешь, князь, какая

опасность?

- Если Мухран-батони отложились, знаю - не изменят решение, пока царь не

утвердит Моурави... А царь не утвердит...

- Об этом не думай, князь, - поспешно перебила Русудан, - Моурави никогда

мелким самолюбием не страдал. На твой зов соберутся, ибо велико твое влияние на

князей.

- Опять же любопытство погонит многих, - Трифилий благодушно расправил

бороду, он понял: Саакадзе не допустит раскола и сражаться будет как Моурави, а

не как прислужник Теймураза, и, стало быть, царству не угрожает смертельная

опасность.

- Главное, следует остерегаться князя князей Зураба, - убежденно

проговорил Липарит. - А он против царя не пойдет.

- С божьей помощью, пока и против Моурави тоже, - протянул Трифилий.

- Может, церковь вмешается?

- Церковь нельзя трогать. Опять же святой отец благословил решение царя.

Лучше пусть могущественные фамилии сами встревожатся... Первый Зураб Эристави.

- Не встревожится Зураб.

- С божьей помощью, встревожится...

- Как так?! - нетерпеливо вскрикнул Липарит.

- Встревожится, если верная дочь царства, Русудан, жена Моурави, пожелает

написать ему.

Все трое не решались прервать тягостное молчание. Но вот Трифилий,

коснувшись нагрудного креста, настойчиво проговорил:

- Госпожа моя, к тебе взываем, напиши.

- Напишу... - со вздохом проговорила Русудан и поднялась.

Светский князь и церковный владетель в знак глубочайшего уважения

склонились перед женой Моурави. Она удалилась, даже не попрощавшись с

гостеприимным хозяином.

Сначала старик Газнели рассердился: пора заговоров для него давно прошла;

вино и яства он с неизменной радостью предоставит дорогим гостям, но...

Хорешани обвила теплыми руками шею отца, и на столе вместо блюд и

кувшинов очутились на круглой подставке вощеная бумага, киноварь и воск.

До полуночи скрипели гусиные перья - писали князьям. Шурша рукавом

шелковой рясы, писал Трифилий. Покусывая губы, писала Хорешани. Сумрачно теребя

ус, писал Липарит.

Но подписывал приглашения только Липарит. Без согласия католикоса

настоятель Трифилий гласно не мог действовать.

Потом, под бурчание отца, Хорешани вызвала скоростных гонцов. Передавая

каждому из них запечатанный воском свиток, она прибавляла по пол-абаза и,

наградив кого подзатыльником, а кого рывком за чуб, посоветовала обязательно

заглянуть в духан на обратном пути.

Осчастливленные великодушной княгиней, гонцы вихрем понеслись из Метехи

за пределы городских стен и по пяти дорогам устремились к княжеским замкам.