Читать «Великий Моурави 4» онлайн - страница 193

твои глаза равны звездам, только еще ярче, ибо указывают дорогу и днем... Эх-хе,

саакадзевец и днем не часто небо видит, землю тоже, больше шеей коня

наслаждается...

Вдруг Эрасти вскочил и опрометью сбежал вниз. Торопливо всадник осадил

коня перед каменными барсами и нагайкой нетерпеливо постучал в ворота. Оттолкнув

слугу, Эрасти сам распахнул тяжелые створы, бросил взгляд на знак суконного

чепрака: "белый орел, терзающий змею", и поспешил в покои Саакадзе, досадуя, что

придется его поднять на час раньше.

Но Моурави, освежившийся ледяной ключевой водой и уже чисто побритый,

сидел на тахте, поджав ноги, и что-то чертил. Услышав выкрик Эрасти: "Гонец от

Мухран-батони!", он повелел ввести гонца в дом.

Поднявшуюся суету Дареджан услыхала из кухни. Как раз, склонясь над

грудой битой птицы, она решала с главным поваром, блиставшим белоснежным

колпаком, важный вопрос: хватит ли каплунов, или еще с десяток подрезать? И,

может, совсем не лишне зажарить еще пять-шесть баранов? Ведь, кроме обычной еды,

вечером прощальная скатерть для всех "барсов".

В кухню вбежала прислужница.

- Батоно Дареджан, дружинники коней седлают! Моурави уезжает, Дато тоже,

Даутбек тоже, Папуна, Гиви, батоно Ростом, Эрасти непременно... все без утренней

еды выезжают.

Всплеснув руками, Дареджан поспешила во двор.

- Ты что, чанчур, коню живот перетянул! - рассердился Папуна и, вырвав у

молодого дружинника подпругу, сам принялся седлать своего коня. - Всегда помни:

коню должно быть удобно, как тебе в бане... Э, э, Дареджан, почему прячешься?

- Дорогой Папуна, все без еды выезжают, хотела в хурджини Эрасти хоть

баранью ногу положить.

- В другой хурджини бурдюк спрячь.

- Боюсь, Эрасти рассердится, еще скажет: не на праздник едем!

- Еще не родился такой грузин, который за вино сердился бы. Вот конь не

человек, а если устанет, должен остановиться у источника, попить, поесть. Тут-то

и всадник за бурдюк примется. Где-то на пригорке солнце нас ожидает, и, чтобы

Эрасти перед ним стыдно не было, сыр в хурджини положи. А перец? Соль? Подкинь

еще вареную курицу...

Первым из ворот выехали Дато и Гиви, они торопились к Ксанскому Эристави.

С теплой улыбкой взглянул Папуна на тугой хурджини, перекинутый Гиви через

седло: молодец Хорешани, знает азнаурский аппетит. Папуна пробовал шутить, но

сегодня веселость бежала от него. И даже вслед умчавшимся в далекие замки

Даутбеку и Димитрию он ничего не крикнул. Молча обошел он коней, поглаживая

лоснящиеся бока. Особенно долго стоял около молодого Джамбаза: "Э, э, друг, не

слишком ли много тебе хлопот предстоит?.."

В дальних покоях Георгий, привешивая к кольчатому поясу шашку в черных

ножнах, прощался с припавшей к его плечу Русудан.

- Значит, дорогая, поможешь?

- Пусть влахернская богородица вразумит меня.

- Отъезд твой придется отложить... И еще неизвестно, куда выедете...

- Напрасно так тревожишься, дорогой. Разве не было хуже? Пусть защитит