Читать «Великий Моурави 4» онлайн - страница 187

были даже приглашены на праздник уложения священного хитона в золотой ковчег и

перенесения его в Успенский собор.

Неожиданно Арсений вновь вскочил, он вспомнил, как в Русии азнаур Гиви

вечно опережал его и отхватывал себе за трапезой лучшие куски, а Дато,

посмеиваясь, вечно сбивал его при подсчете дарственных лампад, и Арсений вслух

заявил, что забыл упомянуть о черте, который лез к девице Марине до ее чудесного

исцеления не только во сне, но и наяву. И в Греческом подворье уверяли, что этот

черт во сне был не кто иной, как азнаур Гиви, а черт наяву - не кто иной, как

азнаур Дато.

Над этим происшествием особенно потешались кахетинцы.

Разгадав хитрость кахетинцев, желавших умалить поражение своего

посольства в Москве, Саакадзе резко оборвал неуместное веселье. Властно взмахнув

рукой, он заявил, что политическая победа шаха Аббаса в Русии гораздо опаснее,

чем представляют себе князья и духовенство. И как мог искушенный в мирских делах

архиепископ Феодосий не понять, что шах Аббас сумел ловко доказать неизбежность

своих войн с Грузией, якобы из-за непрекращающихся измен грузинских царей Ирану,

а потому-то Русия и не должна вмешиваться в его спор с Багратиони, ибо религия

тут ни при чем. Он, шах Аббас, так же чтит Христа, как и Магомета, и в знак

своего благоговения перед русийской церковью послал чудодейственную святыню,

отнятую у неверных грузин в Мцхета. А говоря на военном языке, заключил

Саакадзе, шах умным ходом приблизил на целый год свое вторжение в Картли-Кахети.

И разве он, Саакадзе, не предостерегал и царя и высший княжеский Совет,

отговаривая от посылки сейчас в Русию посольства с просьбой о помощи? И сейчас

время не для смеха, - нужно серьезно обдумать, как собрать силы для смертельной

борьбы с могущественным шахом Аббасом.

Точно шашкой полоснули царя Теймураза. Он побагровел, не сдерживаясь,

кричал, что не нуждается в советах Моурави и сам подготовит встречу, достойную

кровожадного "льва". И, вторя ему, - словно буйный ветер сорвался с вершин, -

палата наполнилась негодованием, бранью, угрозами.

- Можно подумать, мой царь, что я, а не твои советники, повинен в потере

драгоценного времени. Но разве мой соратник, азнаур Дато Кавтарадзе, не поведал

тебе о положении дел Русии? Почему не пожелал поверить? И вот еще несколько

месяцев утрачено, - неужели лишь для того, чтобы услышать веселый рассказ о

курице?

- Как смеешь ты, Георгий Саакадзе, дерзко говорить с царем? Как посмел

сомневаться в чудодейственной силе хитона господня?

- Не я, Филипп Алавердский, как ты улицезрел, - духовенство само

сомневается.

- Не кощунствуй, сын мой, - стукнул посохом католикос. - Ты, вижу, мало

вникаешь в промысел творца небесного: в хитоне не открылась божественная сила,

ибо побывал он в руках неверных, и снова обретет он сокровенный дар, лишь только

освятится в Мцхета и приложат к чему крест из виноградной лозы, обвитый волосами

святой Нины.

- Тогда, святой отец, победа шаха в Русии еще страшнее. И об этом говорил