Читать «Великий Моурави 2» онлайн - страница 284

хотите, если он не скажет истины".

- Я готов на обе клятвы. У меня здесь нет могилы предков. Поставьте

ослиное седло и собачий сосуд перед могилой предков старого Датвиа. Он погиб

от персов два года назад. Пусть я буду рабом всех мертвецов, если лживо

уверяю в своих намерениях.

- Хорошо, Георгий Саакадзе, ты со знаменем Алами произнесешь перед

алтарем клятву.

Под скалой на площади уже шумели тушины.

Георгий стал около дерева, выставив вперед по-тушински правую ногу.

Наконец появились хевис-бери и старейшие. Анта встал на пригорок.

Отсюда все могут его видеть и слышать.

- Тушины! Георгий Саакадзе, которому народ Картли за победу над турками

в Сурамском бою дал почетное звание Великого Моурави, на благое дело зовет

тушин, на войну с разорителем наших грузинских земель.

Вперед выступил пожилой тушин.

- Я Георгия Саакадзе хорошо знаю, победу над турками он одержал, персов

тоже он привел. Прошло два года, а кто забыл, как в славном бою погибли мой

отец Датвиа и мой сын Чуа... Погибли - это не беда, каждый тушин желает

умереть не на тахте, а сражаясь с врагом... Но помните, тушины, как

проклятые богом персы повесили в Греми тринадцать павших в битве храбрецов?!

Кто забыл повешенных Датвиа и Чуа?!

- Никто не забыл!

- Никто, никто! - Ты будешь отомщен, Гулиа!

- Отомстим, отомстим! - кричали тушины.

- Отомстите? А слушаете Георгия Саакадзе, виновника нанесенного

оскорбления, виновника гибели грузин. Забыли, кто указал дорогу заклятому

врагу?

Народ молчал.

Вперед выступил Георгий. Он знал, как надо говорить, когда слушает

площадь.

- Отважные тушины! Я пришел к вам один, как воин, за воинской помощью!

Не оправдывать себя пришел, а говорить о судьбе Картли и Кахети. Сейчас надо

забыть все обиды и ошибки. Персидский ханжал навис над грузинской землей.

Обрушимся на извечного врага. Я обещаю вам победить и еще обещаю - после

победы я снова приду к вам один, и тогда судите меня.

Георгий снял с себя шашку и протянул хевис-бери.

По площади пронесся сдержанный гул. Эрасти вздрогнул, тревожно

оглянулся и приблизился к Саакадзе.

Анта, взяв у Георгия шашку, сурово посмотрел на горячившуюся молодежь.

- Я всем пренебрег: дворцы, почести, богатства, - все бросил под ноги

своему коню и пришел отомстить заклятому врагу, - продолжал Георгий. - Вы,

тушины, - горцы, мы, картлийцы, тоже горцы. У вас один враг - шамхал, а мы

окружены врагами, как озеро берегом. Ваш щит - горы, и путь ваш простой, наш

щит - собственная грудь, и путь наш вокруг озера. Я хочу прорвать преграду,

хочу объединить грузин, хочу превратить озеро в бурную реку. Кто скажет -

мои намерения вредны народу? Вот отважный Гулиа о своих витязях говорил. О

Датвиа и Чуа помню и я, Георгий Саакадзе. Пусть у меня в бою конь ослепнет,

если я скажу неправду. Старшего сына своего, Паата, я заложником оставил

шаху Аббасу. Оставил, чтобы отомстить за тысячу тысяч Датвиа и Чуа...