Читать «Великий Моурави 2» онлайн - страница 22
Анна Арнольдовна Антоновская
припадало к земле. Арыки с медленно переливающейся мутной водой перерезали
поля на ровные четырехугольники. И на всем пространстве, куда доставал глаз,
маячили в солнечных лучах серые силуэты с куполообразными шапочками. Здесь
шла вечная борьба с солнцем и землею за кусок черной лепешки и глоток
прохладной воды.
Георгий откинулся в седле, остро всматриваясь в даль. Он вспомнил
приказ амаранов снова увеличить подать с хлопка и риса для обеспечения
надвигающихся войн. Георгий задумался. И на границах узбекских земель, и в
северной Индии, и в турецких пашалыках, и в долинах Грузии он видел одни и
те же заскорузлые руки, приносящие богатства ханам, раджам, бекам и князьям.
В памяти Георгия ожили стоянки в далеких степях, в пальмовых лесах, на
отрогах настороженных гор, в оазисах солончаковых пустынь. И всюду в ночной
мгле он слышал разговоры воинов. Одни, разрубая грубое мясо, обугленное на
кострах, или снимая с огня медный котел с кипящим бараньим жиром, говорили о
добыче ханов, об обильных яствах, мягком ковре или о красивой женщине.
Другие мечтали о кувшине с монетами, открывающими дорогу к Мекке и торговле.
Но их заглушали скупые, отрывистые слова: вода, рис, верблюд, хлопок, соха,
конь.
Слушал он и другие разговоры.
В шелковых шатрах, в полосатых палатках восседали на мягком ковре за
изысканной едой надменные сардары, серхенги и минбаши - тысячники.
Иные из ханов фанатично напоминали о круге неба, опоясывающем землю, на
котором начертано предопределение, неотвратимое для каждого человека, и
призывали к пренебрежению земными благами во имя неувядающей истины
Магомета. Другие с упоением спорили о битвах, приносящих военную славу и
бессмертие, подобное фигурам победителей, высеченным на Нехшеростемской
скале.
Но их заглушали алчные слова: золото, власть.
Паата нетерпеливо поглядывал на погруженного в думы Георгия. Потрепав
густую гриву Джамбаза, Паата нарушил молчание:
- Знаешь, отец, я больше всего люблю наши конные выезды. Жаль, ты не
очень часто даришь мне свое внимание.
- Мой Паата, я стремлюсь приблизить наши конные выезды к дорогам Носте.
Ты спрашивал, такие ли облака в нашей Картли? Нет, мой сын, не такие... В
Иране они, как распустившийся хлопок, свешиваются с бирюзового неба. У нас
облака дымчатыми клубами скользят по изломам гор и падают с крутых выступов
крупным дождем в ущелья и долины. На этих выступах росла моя любовь к
Картли, и когда бушующий ветер ломал стволы деревьев и стремился сбросить
меня в пропасть, я душою смеялся. Разве можно навеки прикованного, как
Амирани, сбросить с вершин Грузии?! Там каждая мысль от высоты становится
возвышеннее.
- Отец, мой большой отец, как бы я хотел на тех вершинах, подобно тебе,
бороться с буйными ветрами.
- Мой Паата, никогда не делай того, что уже сделано другими. Стремись к
новому, только тобою обдуманному, тобою решенному. Завоевывай своими