Читать «Великий Моурави 2» онлайн - страница 149
Анна Арнольдовна Антоновская
тбилисцев сдаться на милость шаха.
- Я вижу, умный Саакадзе имена обреченных на верную смерть в Тбилиси,
как газели, выучил, - в легкой иронией произнес Исмаил-хан.
- Нет, отважный хан, на самоотверженный подвиг, думаю, только по доброй
воле надо идти. Пусть вызовутся обреченные, готовые пожертвовать жизнью во
славу "льва Ирана", и пусть их имена прозвучат, как газели.
Георгий обвел взглядом всех, точно выжидая, но в шатре молчали. Георгий
более решительно продолжал:
- Глубокочтимые ханы, мудрые тени "льва Ирана", необходимость вынуждает
нас отправить в Тбилиси двух персиян и двух грузин. Выехать надо после
второго намаза, ибо к утру посланные или вернутся, или не вернутся, но это
будет все равно ответ... Кто подымет свой голос первым?
- За Иран, приютивший нас, гонимых князьями и судьбой, за благосклонное
внимание шах-ин-шаха, за солнце Персии... я поеду, Георгий!
- Ты, Дато?!
Голос Саакадзе слегка дрогнул.
- Не беспокойся, друг Георгий, в Тбилиси у меня много друзей, и потом -
я привык... Не раз выполнял опасные поручения... Иншаллах, к утру вернусь.
Ханы с невольным сожалением посмотрели на статного, красивого, всегда
остроумного Дато, ухитрившегося в Исфахане не нажить себе ни одного врага.
- Тогда и я поеду, - не совсем решительно заявил Ростом.
- Ну что ж, - Саакадзе будто старался скрыть вздох, - теперь остаются
два коня для благородных ханов.
Ханы в замешательстве смотрели друг на друга. О аллах! Скакать в
Тбилиси? Лучше к шайтану на хвост. Если грузин могут просто убить, то кто
знает, какие муки ожидают персиян? Могут выкупать в кипящей смоле, могут
серой залить глаза, могут отрубить ноги, по-турецки отблагодарить - сделать
евнухами.
Сын Исмаила, молодой хан, славившийся неустрашимостью в боях, начал
было цветистую речь, но Исмаил-хан запальчиво перебил:
- Почему нигде не сказано о глупцах, желающих на персидском языке
убеждать грузин?
- Дозвольте, мудрейшие ханы, высказать скудные мысли, - угрюмо начал
Даутбек. - Благородный Исмаил-хан прав, сейчас грузины распалены ненавистью.
Опасно раздражать их красивой персидской речью, тем более по невежеству им
незнакомой. Я с молодым ханом, сыном Исмаила, дружен, его отвага да
приснится мне в сладком сне... Я за него поеду.
Саакадзе сделал движение, но быстро, как показалось ханам, овладел
собою и на мгновение сгорбился.
- В мое сердце вкралось сомнение - может, не очень хорошо одним
грузинам ехать? Тбилисцы могут не поверить. Тогда и жизни пропадут, и время.
- Благородный Георгий, сын Саакадзе, аллах подсказал тебе верную
мысль... Да будет на мне благословение всевышнего, я дам послание и приложу
мою подпись и печать аллаха. Если тбилисцы сдадутся на милость шах-ин-шаха,
даю слово Караджугай-хана: ни один дом не будет тронут сарбазами, и все
тбилисцы получат льготы и счастье принять с почетом шах-ин-шаха "льва