Читать «Великий Моурави 1» онлайн - страница 170
Анна Арнольдовна Антоновская
пантеры!
Керим, не мигая, смотрел на бархатную спину Али-Баиндура.
"Наконец узнаю, зачем я нужен шаху", - думал Саакадзе, пробираясь ночью
с мехмандаром к шахским покоям...
Он с удовольствием вспомнил, с какой ловкостью устроил умного Керима
оруженосцем к Али-Баиндуру. Керим поклялся в верности великодушному азнауру
и обещал неустанно следить за ненавистным Кериму ханом и через верных людей
передавать Саакадзе все слышанное и виденное.
Но еще больше Георгий был доволен результатом своих стараний добиться
расположения шаха.
И сейчас, спеша на тайный вызов, он твердо решил войти в доверие к шаху
Аббасу и заручиться его поддержкой в защите сословных интересов азнауров,
которые в свою очередь будут верной опорой шаха в Картли.
Мамлюки неслышно отступили в глубину.
Караджугай пытливо наблюдал за Саакадзе, вот уже час склонившимся
перед шахом, но, кроме застывшего благоговения, ничего не выражало странное
лицо.
- Могущественный шах, все вредное Ирану гибельно для Картли. Азнауры
стоят на страже. Дружба грузинских и русийских князей не может принести
пользу грузинскому народу. Я склоняю перед солнцем "льва Ирана" свою голову,
служить великому шаху значит служить своей стране.
- Аллах наградил тебя хорошей памятью, неизбежно тебе помнить о князьях.
Ты прав, личные выгоды себялюбцам дороже Гурджистана, дороже царя... Иначе
чем объяснить веселые сны султана, которому представляется, что он каждую
ночь босфорской плеткой сечет Картли, как невольницу, преподнесенную ему
подкупленными князьями. И только шайтан мог посоветовать князьям внушить
царю Гурджистана породниться, во вред мне, с Годуновым. О аллах! Почему
глупцам не дано опасаться когтей разъяренного льва? Разве царь царей
снисходит до размышления, кто его раздразнил, а кто беспечным созерцанием
потворствовал безумцу?.. Но пока "лев Ирана" сдержал свой гнев и милостиво
печалится о благополучии твоей страны... Повелеваю следить за осторожными и
неосторожными. Обостри свое зрение, Георгий, сын Саакадзе, ибо сказано:
остро видящий не пройдет мимо источника счастья, не утолив жажду... Золота,
сколько надо для расширения твоего владения, дам. Война ни одного рыцаря не
устрашит, а ты умеешь держать в руках не только меч, но и слабый разум
полководцев.
- Могущественный шах-ин-шах, - проникновенно сказал Саакадзе,
уклонившись от неоднократного намека, - облагодетельствованный тобой, я
вечный слуга великого властелина Ирана, и если аллах пошлет хорошую битву с
врагами Ирана, я докажу, достоин ли твоего доверия... А если князья замыслят
измену, то... до тебя мне будет ближе, чем до моего царя... Для Картли
необходимо солнце твоего царствования, пусть оно много веков не закатывается
над Ираном и роняет благотворные лучи на цветущие долины Грузии...
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ
Караван картлийского посольства, приближаясь к Тбилиси, пересекал с
веселыми песнями Соганлугские высоты.
Прием шаха, богатые дары и обеспеченный мир предвещали расцвет Картли.
Удивленные ослепительной роскошью и величием Давлет-ханэ, утонченной
вежливостью ханов, столь свирепых в сражениях, восхищенные великолепием