Читать «Великая Российская революция: от Февраля к Октябрю 1917 года» онлайн - страница 280

Церетели продолжал повторять прежние аргументы в защиту коалиции, уверяя, что «включение цензовых элементов не должно отозваться на демократическом характере власти и на ее демократическом характере»^{. Но это легко опровергалось опытом коалиции, где цензовики по существу накладывали вето на меры социалистов. А в условиях, когда левые массы считали «цензовиков» «корниловцами», союз с ними делал правительство Керенского совсем непопулярным (правые после корниловской истории Керенского вовсе считали предателем, а левые только подозревали его в предательстве). Даже Церетели покритиковал Керенского за отрыв от организованной демократии.}

На межфракционном совещании Дан от имени большинства меньшевиков предложил не зацикливаться на составе кабинета, а создать правительство, готовое выполнять программу Чхеидзе 14 августа и ответственное перед органом, избранным Демсовещанием.

Большинство совещания (часть эсеров, большевики, меньшевики-интернационалисты) выступило за однородное демократическое правительство (то есть без кадетов). Большинство же (но уже без большевиков) сочло, что правительству следует стоять на платформе 14 августа с дополнением об активной политике мира. Единогласно решили, что новое правительство должно быть ответственно пред избранным на демократическом совещании представительным органом. Правда, затем большинством голосов решили пополнить этот орган цензовыми элементами, но так, чтобы «демократия» осталась в большинстве^.

В ночь на 21 сентября демократическое совещание большинством голосов подтвердило эти принципы, хотя большевики, левые эсеры и интернационалисты энергично возражали против пополнения совещания и правительства цензовыми элементами.

Доходило и до скандалов, когда большевики обвиняли в подтасовках Церетели, готовившего формулировки для голосования. Церетели в ответ заявил, что, «говоря с товарищами большевиками, я буду брать нотариуса и двух писцов»^.

Но лучше бы нотариуса и писцов брали сторонники однородного демократического правительства, составлявшие большинство на Демократическом совещании. Итоговое постановление, поставленное на голосование уставших делегатов, уже не содержало ни положения о создании правительства Демократическим совещанием или его органом, ни отказа кадетам в праве войти в правительство. Здесь говорилось, что представительному органу поручается «содействовать созданию власти», а не сформировать ее. Резолюция допускала привлечение в правительство «цензовых элементов» (то есть правых партий)^{. Это была очевидная сдвижка в сторону докорниловской коалиции. Сторонники линии Керенского смогли обвести вокруг пальца товарищей по социалистическим партиям.}

Наступил момент истины. Чтобы отстоять свои принципы, большинство членов ЦК ПСР и РСДРП должны были отказаться от этой комбинации, а затем - от поддержки новой коалиции Керенского. Это вело бы к расколу социалистических партий. Ни Чернов, ни Мартов не решились на это. Большинство делегатов Демократического совещания проглотили пилюлю. Большевики и левые эсеры протестовали, но их возражения были отклонены. Стремясь сохранить единство своих партийных рядов в преддверии выборов, социалисты-центристы капитулировали перед правым крылом социалистов. Резолюция в целом была одобрена 829 голосами против 106 (часть большевиков уже ушла с совещания). Большевики заявили о капитуляции части собрания и его официальных руководителей перед буржуазией.