Читать «Великая Российская революция: от Февраля к Октябрю 1917 года» онлайн - страница 229

Корнилов собирался скрутить в бараний рог и тыл. Производительность труда падала, а значит - следовало ввести военную дисциплину: «Если принять решительные меры на фронте по оздоровлению армии и для поднятия боеспособности, то я полагаю, что разницы между фронтом и тылом относительно суровости необходимого для спасения страны режима не должно быть. Но в одном отношении фронт, как непосредственно стоящий перед лицом опасности, должен иметь преимущество. Если суждено недоедать, то пусть недоедает тыл, а не фронт»^.

Близкие Корнилову идеи выдвинул и атаман Войска Донского А. М. Каледин, который, однако, лучше их продумал и свел в шесть пунктов требований по восстановлению порядка.

1. Армия должна быть вне политики, полное запрещение митингов, собраний, с их партийной борьбой и распрями.

2. Все советы и комитеты должны быть упразднены кроме полковых, ротных, сотенных и батарейных, при строгом ограничении их прав и обязанностей областью хозяйственных распорядков.

3. Декларация прав солдата должна быть пересмотрена и дополнена декларацией его обязанностей.

4. Дисциплина в армии должна быть поднята и укреплена самыми решительными мерами.

5. Тыл и фронт - единое целое, обеспечивающее боеспособность армии, и все меры, необходимые для укрепления дисциплины на фронте, должны быть применены в тылу.

6. Дисциплинарные права начальствующих лиц должны быть восстановлены, вождям армии должна быть предоставлена полная мощь^.

Каледин считал необходимым ввести трудовую повинность, нормировку труда, зарплат и прибылей предпринимателей и в то же время сохранить пока наличные аграрные отношения, включая аренду

Выступление Каледина попытался дезавуировать есаул А. Нагаев, член ВЦИКа Советов от казаческого съезда Кавказского фронта. Он заявил, что Каледин не имеет права говорить от всего казачества, часть которого поддерживает Советы. Разразился скандал, офицеры бросили есаулу обвинение в получении германских марок - универсальный аргумент правых против их противников в это время. Зал взорвался протестующими криками.

Программа Корнилова - Каледина, как отметил Суханов, «была принята... всем буржуазным большинством в качестве ударного боевого пункта момента. Конечно, буржуазия в этом не ошиблась. За полгода революции она от мала до велика осознала, где корень зла. А ее верхи отлично понимали, что борьба за армию сейчас может иметь только такую форму. Ведь в открытом, «честном» споре с Советом буржуазия была побеждена «до конца»: армия была в полном распоряжении Совета... поскольку этому не мешало влияние большевиков. И теперь у буржуазии мог быть только один лозунг: ликвидация «комитетов и Советов» и полная власть командирам»^{. Дело было не в том, вредны комитеты или полезны для армии. Дело было в стремлении имущественной элиты остановить революцию. В этом «цензовики» сходились с большинством офицерства. Казалось, что остановить революцию можно было теперь только путем решительного и кровавого переворота (скорее это вызвало бы Гражданскую войну, как через двадцать лет в Испании). А комитеты и Советы мешали проведению переворота. Мешали настолько, что сторонники «твердой власти» даже недооценивали этот фактор, но все же развернули борьбу за войско с демократическим структурами.}