Читать «Великая Российская революция: от Февраля к Октябрю 1917 года» онлайн - страница 170

Аналогичным образом Советы брали в руки местную власть в Лысьве и других городках и рабочих поселках Урала, Донбасса, в Гу-ляйполе на востоке Украины^.

Не только в Кронштадте, но и в других воинских частях Петроградского округа росла популярность требования передачи власти Советам.

На 10 июня большевики планировали вооруженную демонстрацию, чтобы надавить на Съезд советов и правительство. Демонстрация должна была быть направлена прежде всего против «министров капиталистов» (то есть кадетов и представителей буржуазии). Лидеры умеренных социалистов опасались, что демонстрация подвергнется нападению правых организаций (Союза георгиевских кавалеров, казаков и др.). Эти опасения не были лишены оснований - такие нападения действительно произошли во время демонстрации 3-4 июля. В накаленной обстановке провокация правых могла привести к восстанию левых. Держа в голове эту опасную перспективу, лидеры Съезда советов настояли на запрете демонстрации 10 июня и затем предложили большевикам принять участие в объединенной демонстрации всех левых сил 18 июня. Встал даже вопрос об исключении большевиков из Советов, если они решатся на проведение вооруженной демонстрации, чреватой кровавыми столкновениями.

Уступая требованию «соглашателей», большевики теряли лицо. Но, проводя демонстрацию, перерастающую в вооруженное столкновение, они рисковали оказаться в глазах рабочих виновниками кровопролития, безрассудными авантюристами. Сила большевиков заключалась помимо прочего в организационной инфраструктуре, и рисковать ей Ленин был готов только при решающей схватке за власть, время которой, по его мнению, еще не пришло. В этот период он не исключал, что переход власти к Советам может произойти мирно^{. Более того, если большевики спровоцируют серьезные столкновения, на них наверняка попытаются свалить неизбежную неудачу предстоящего наступления. А вот после провала наступления, в котором большевики мало сомневались, их влияние наверняка вырастет. Так что наращивание конфронтации в июне было невыгодно большевикам.}

В последний момент ЦК большевиков отменил демонстрацию. Это вызвало разочарование наиболее радикальных противников Временного правительства слева. Петроградский комитет и «военка» (военная организация большевиков) были разочарованы поведением ЦК. Некоторые рядовые большевики в гневе рвали партбилеты^{. В столице росло влияние анархистов.}

Лидеры Съезда советов решили воспользоваться тем, что большевики дрогнули. Церетели с трибуны съезда обвинил большевиков в «заговоре для низвержения правительства и захвата власти», потребовав их разоружения. В. Т. Логинов обвиняет Церетели в том, что он «озвучил сплетню»^{. Однако это была не просто сплетня. Радикальные большевики, такие как И. Т. Смилга и М. И. Лацис, всерьез обсуждали, что в случае вооруженных провокаций против демонстрации необходимо захватить вокзалы, телеграф, почту, банки и арсенал. Однако точных доказательств этих намерений не было, ЦК большевиков повел себя вполне лояльно, несмотря на возмущение собственного партийного актива. Благодаря заступничеству таких левых социал-демократов как Мартов, санкций против большевиков не последовало.}