Читать «Великая Российская революция: от Февраля к Октябрю 1917 года» онлайн - страница 165

ккк

Эсеры не были скованы марксистской социологической схемой и стремились начать движение к социализму здесь и сейчас. Как позднее писал Чернов, «революция во имя гегемонии капитализма над всеми областями народного хозяйства в России невозможна»^{. Но из-за отсутствия у трудящихся достаточных навыков самоорганизации путь к социализму будет длительным, и в России начать его следовало с революционно-демократических преобразований и прежде всего - с аграрной реформы. Именно на ней и сосредоточились эсеры в рамках разделения труда с меньшевиками.}

Но полностью отстраниться от городских проблем было невозможно. Д. Фирсов, выступавший на III съезде ПСР (25 мая - 4 июня) с докладом о рабочем движении, говорил: «Неизбежен в дальнейшем такой процесс, когда нынешние совещания и комитеты будут преобразованы в органы снабжения населения предметами первой необходимости, а заводские комитеты станут неразрывной частью органов снабжения»^{. Значит, и Советы должны стать структурами экономической власти: «Самым ходом вещей» Советы «стали высшим органом управления хозяйственной жизнью». Здесь желаемое выдается за действительное - большинство предприятий находилось в частной или казенной собственности, советы и фабзавкомы могли воздействовать на управление, но еще не взяли его в свои руки.}

Но как раз эсеры и меньшевики препятствовали переходу предприятий в руки коллективов и Советов, хотя в рядах ПСР довольно рано проявилось стремление к такой перспективе. Эсеры, как и меныневи-ки, не настаивали на мерах государственного регулирования, за которые высказывались их вожди. Левое крыло эсеров все более настойчиво требовало действий, товарищи по партии отвечали: не сейчас, позднее.

Медлительность дрейфа ПСР влево привела к выделению в ее составе группы лидеров (М. А. Спиридонова, В. А. Карелин, М. А. Натансон, А. Л. Колегаев и др.) и организаций (Петроградская, Казанская и др.), которые считали невозможным затягивать выполнение основных требований эсеровской программы. Важнейшей темой разногласий была и борьба за мир. Уже на II Петроградской конференции ПСР 3-5 апреля 1917 г. левый эсер Б. Д. Камков обрушился на доклад одного из лидеров оборонцев Гоца, назвав его позицию «социал-патриотической с интернациональным антуражем». Несмотря на остроту полемики левые пошли на уступки в согласительной комиссии и предложили компромиссную формулу: «долгом русской демократии является напряжение всех сил для защиты освобожденной страны и отстаивание всех политических и социальных завоеваний русской революции от всяких посягательств как изнутри, так и извне». Но правое крыло партии не оценило уступчивости левых, Керенский обвинил их в половинчатости (то есть как раз в поддержке компромисса), призвал партию защищать освобожденную страну «с открытым забралом», а не проповедовать просто «стояние на фронте». То есть Керенский уже тогда был склонен к наступательному «оборончеству». В результате партконференция поддержала оборонческую резолюцию Гоца, а левые отступили, заявив, что не собираются вносить раскол в партию^{. Левые эсеры пока стремились к внутрипартийному компромиссу, тем более, что их взгляды стратегически были близки к вернувшемуся в Россию 8 апреля лидеру партии Чернову. Левое крыло не выходило из партии, рассчитывая перетянуть на свою сторону всю ПСР. Однако 22 апреля Чернов поддержал «Письмо 36-ти», подписанное вернувшимися из эмиграции и другими старыми авторитеными деятелями партии, которые не просто выступили с оборонческих позиций, но и активно поддержали Временное правительство, правда с оговоркой: «до тех пор, пока оно честно служит народному делу в полном единении с организованной демократией». Более того, ветераны партии признали «участие в его составе представителей социалистических партий не только желательным, но и необходимым». Но они не собирались брать власть ради немедленного развертывания социальных преобразований. Они были готовы укрепить власть либералов. Только левые эсеры выступали за создание правительства социалистов. На III съезде они дали бой общедемократической, по сути либеральной политике Керенского, и ему не хватило трех голосов для прохождения в ЦК.}