Читать «Вверх тормашками в наоборот» онлайн - страница 32

— Ты позволишь?.. — спросил он у Дары и тут же начал стягивать со здорового плеча остатки одежды. Даже если она не позволила, он сделал бы это. К Шаракану всё. Он должен вдохнуть полной грудью.

Здоровое крыло вырвалось на волю и затрепетало на ветру. Тонкая кожа поймала лучи солнца и согрелась, задрожала от удовольствия. Изуродованному крылу не распрямиться, конечно, а новые раны от когтей Вуга принесут много хлопот, но пока он не хотел думать об этом: наслаждался моментом.

— Теперь ты знаешь, почему я выродок. — сказал он просто, как будто чашу воды выпил. Без эмоций, надрыва или горечи. Все страсти отгоревались давно.

— Из-за крыльев? Я думала… — Дара испуганно прикусила язык, но он понял, чего она не сказала.

— Ты думала, из-за лица? Я бы тогда сказал, что урод. Хотя это и так очевидно. Выродок — нечто другое.

— Зачем ты так?.. — кажется, девчонка огорчилась. — По-моему, ты ищешь способы страдать. Но хочешь показать, что уже ко всему привык.

— Я и привык.

— Если бы привык, то не прятал крылья, а показывал бы их, как и лицо.

— Лицо я тоже прячу. Но не живу иллюзиями.

— Ты живешь в плену самого себя, Геллан. Они завидуют тебе, потому что у них нет крыльев. Завидуют, ненавидят, издеваются. Как издевались бы и ненавидели всё, чего не понимают.

— Ты не знаешь, о чём говоришь.

Дара посмотрела на солнце, смешно сморщила нос и чихнула.

— Знаю. У меня нет крыльев, но я бы хотела… летать. Это здорово. И не всем дано.

— Мне всё равно уже не взлететь. — он пошевелил искалеченным крылом.

— Кто знает? — возразила Дара. — Интересно, Ви летает?

— У нас разные крылья, если ты об этом. — Геллан улыбнулся. — Я не мохнатка и даже не полукровка. Они превращаются время от времени, особенно когда пугаются, чувствуют опасность… Я не уверен, могут ли делать это специально. Если ты заметила, преображаются они только до половины: нижняя часть тела остается человеческой. Хотя легенды говорят, что когда-то мохнатки преображались полностью. У меня же крылья не исчезают. Всё время со мной, с момента моего рождения. Какая-то аномалия.

— Или наследственность.

— У мамы не было крыльев. А отца я своего не знаю.

— А что говорят ваши легенды о крылатых людях?

— Ничего не говорят. Здесь нет крылатых людей.

— Значит ты уникален, а не то идиотское слово, которым величаешь себя. — Дара засопела и сердито свела брови. — Ладно, поговорим об этом позже. Ты лучше скажи, как твой чокнутый замок открывается.

Геллан рассмеялся. Крылья весело захлопали в такт смеху.

— Он не пустил тебя, да?

— Что смешного-то? А если ты не сможешь крикнуть «вход»? Так и околеешь на его пороге?

Геллан схватился за бок: раны затягивались, но ещё болели.

— Вообще-то голос или слова для него не так много значат. Он больше реагирует на энергетические вибрации, тепловое излучение глаз, и распознаёт «своих» и «чужих». А ты, наверное, пыталась колотить руками или ногами. Ему это не понравилось.

— Угу. Я еще и обзывалась. Обидела, видать.

Геллан осторожно поднялся на ноги, поманил Дару левой рукой. Она встала рядом. Через минуту дверь бесшумно растворилась.