Читать «Ваш друг – Мехди» онлайн - страница 8

Раньше мой город был ближе к человеку – заборов было меньше, и фруктовые деревья, грецкий орех, груша, айва, инжир, тутовник и вишня, виноградные лозы росли на свободе, прямо на улице. Сегодня таких мест стало меньше.

Осень – благодатное время в моем городе, осенью трещат-ломятся базарные ряды. Арбузы, дыни, хурма, коренья, пряности, связки лука, чеснока, красного и зеленого перца, горки алых томатов, шпалеры цветов – роз, хризантем, астр, дубков… Висят бараньи туши, оплывают золотом индейки, гуси, куры – все в изобилии. Квохчет, мычит, визжит разнообразная живность, которую привезли крестьяне – феллахи. Здесь и ремесленники выставили на продажу свои изделия: тонкогорлые кумганы, чеканку, сувенирные кинжалы, ювелирные украшения, керамику. Тут и ковры, знаменитые персидские ковры самых разных узоров… Всего и не перечесть. Толпа гудит, и все это похоже на карнавал! А там – чайхана, где, скрестив ноги, сидят на коврах седобородые мудрецы, пьют чай из синих фарфоровых пиалушек, играют в нарды, чинно и неторопливо беседуют. Где-то звучат зурна и гармоника с особой мелодичностью.

Над миром синева необыкновенная, чистая, обрамленная золотом. Деревья начали сбрасывать листву, и нет такого оттенка, какой не поселился бы сейчас в их кронах. Плющ и виноград поднимаются до третьего этажа зданий, иногда гроздья лежат прямо на плоских крышах. Жара, каблуки вязнут в разогретом асфальте. Где-то уже жгут листья, и город изнемогает от томящих душу благовоний.

Но вот уже на верхние площадки минаретов поднялись муэдзины, и их голоса с переливчатыми модуляциями, от баса к тенору и обратно, напоминают нам всем о Боге.

Стремительно и сразу наступает вечер, и город, запылавший разноцветьем листвы, озаряет желтоватая, с каждой минутой светлеющая луна. Она здесь крупнее, чем на севере, а ее яркость на фоне густо-черной южной ночи настолько велика, что даже каждый ствол, куст, травинка отбрасывают ярко-черную тень. Удивительное зрелище в такое полнолуние – ночной сад! Тропическая буйная растительность зеркально и четко, как гравюра, отражается на земле, странная сеть изогнутых и переплетенных линий и знаков соткана луной, и можно часами рассматривать эту гениальную картину, забыв себя, а луна льет и льет свой чистый вторичный свет – серебрятся крыши, вспыхивает роса, и можно писать письмо любимой, не зажигая лампы. Ах, лунные-прелунные ночи моего города! – сколько их было, и сколько юношеских мечтаний и слез знает этот неземной свет!