Читать «Василий Блюхер. Книга 1» онлайн - страница 135
Фабиан Абрамович Гарин
— Из него начальник штаба выйдет?
Баранов пожал плечами:
— Он коммунист, — значит, выйдет. Ты не сомневайся. А где твой Коробейников?
— Догоняет, — нехотя ответил Томин и ушел спать.
Темная, безлунная ночь. Спит городок, тихо на его пустынных улочках, и только порой до часовых штаба доносятся отдаленные шаги торопливого прохожего.
Наутро Русяев разбудил Томина. Николай Дмитриевич заспанными глазами посмотрел на него и не то с усмешкой, не то с удивлением сказал:
— Батюшки! Да ты ведь, чай, выше Петра Великого. — И тут же сердито спросил: — Чего разбудил, чертов сын?
— У меня важные донесения, товарищ командир.
— Я тебе не командир, а главком.
Русяев не смутился, только повел своими округлыми плечами.
— Не будете слушать — пойду докладывать Баранову.
— Ты меня, паря, не пугай, я чертей не боюсь.
— Черти вас не запугают, а вот чехи могут, — нашелся Русяев.
— Ты что такое мелешь? — рассерженно спросил Томин, продолжая лежать на скамье. Ему просто боязно было подняться и стать рядом с Русяевым — он едва достигал его плеча. — Какие чехи?
— Товарищ главком, вам докладывает начальник штаба. Не хотите слушать иль я вам не подхожу — отпустите обратно в окопы.
— Не лезь в бутылку, а садись поближе и докладывай. Ты мне, Русяев, нравишься. Ершистый, но толковый. Как тебя по имени?
— Виктор Сергеевич.
— Сколько тебе годов?
Русяев смущенно ответил:
— Восемнадцать, — и, спохватившись, добавил: — Скоро минет девятнадцать.
— Едрена тетеря! — рассмеялся Томин. — Хучь студент, а все же молокосос. Но на вид ты представительный, прямо дипломат какой-то. Так меня, говоришь, напугают чехи?
— Факт! — ответил Русяев.
— Откедова они взялись?
— Этого я не знаю, но Челябинск в тревоге.
Томин вскочил словно ужаленный:
— Шуткуешь? Откедова это чертово семя?
— На рассвете звонили из Челябинска. Слышимость плохая, кто со мной говорил, не знаю, — сдается, начальник гарнизона.
— Что же он сказал? — торопил Томин.
— Мы, говорит, отходим. Чехи и белогвардейская сволочь приближаются к нам, режут коммунистов.
— Труби тревогу! — крикнул Томин и, ударив черенком нагайки по голенищу, бросился на улицу.
День зачинался ясный. Солнце, поднявшись в степи, залило светом нежданно потревоженный, как муравейник, городок. Жители невесть откуда прослышали, что в Челябинске появились офицеры и какие-то белочехи, вешают коммунистов на столбах. Не сегодня-завтра придут в Троицк, и не бывать здесь Томину, казаку в кумачовой рубахе. Всех поразгоняют, главарей расстреляют, восстановят законы. А какие такие законы — никто не знает, но догадываются: все будет, как было при Николае Романове.
Томин часто забегал в штаб в сбившейся набок кубанке, из-под которой свисала добрая половина косматых волос, и, насупив лохматые брови, спрашивал: