Читать «В якутской тайге» онлайн - страница 20

По-видимому, где-то поблизости, в какой-нибудь трущобе, скрывалось несколько белобандитов, оставленных прошедшим на Охотск отрядом для наблюдения за дорогой и для предупреждения о появлении красных.

5 ноября утром приехал нарочный из Якутска. Он сообщил, что продовольствие и обмундирование из Охотского перевоза уже направлено в Аллах-Юньскую. Эта весть как будто накормила всех голодных. Все воспрянули духом. На бледных лицах красноармейцев появились радостные улыбки.

Но прошло еще несколько мучительных голодных дней, а обоз все не появлялся. Отчаяние вновь охватило людей. Целыми часами красноармейцы неподвижно лежали вповалку. Таяли, подобно огарку свечи, последние силы.

В белый саван окуталась тайга. Целыми днями не переставая шел густой снег. Скрылось солнце, отчего на душе становилось еще тоскливее.

Минуло более двух месяцев после прибытия отряда в Аллах-Юньскую. Настал вечер тринадцатого ноября. Никто не спал, стояла жуткая тишина, казалось, в доме все вымерло. И вдруг во дворе послышался крик. Уж не белые ли? Собрав последние силы, красноармейцы, волоча за собой винтовки, выползли из помещений. Тревога была напрасной — на станцию въезжал обоз с продовольствием и обмундированием.

— Да здравствуют лепешки! Да здравствует наше спасение! — раздались возгласы изголодавшихся людей.

Бурная радость охватила всех. Даже те из бойцов, которые несколько дней не вставали, теперь поднялись на ноги.

Начальник передвижения Бородин, прибывший с обозом, сообщил, что в порту Аян высадился отряд генерала Пепеляева и готовится к походу на Якутск. В связи с этим Лепягову предстояло отойти на Чурапчу и соединиться с находящимся там гарнизоном.

Спустя несколько дней отряд оставил памятную станцию. Красноармейцы с обнаженными головами прошли мимо братской могилы замученных охотчан и скоро исчезли в молчаливой, загадочной тайге. Им предстоял тяжелый обратный путь — около пятисот верст по глубокому снегу. Некоторое время еще слышен был скрип полозьев да отдельные голоса красноармейцев, но скоро и они затихли. Сиротливо выглядели два опустевших домика на Аллах-Юньской.

Отряд под командой Исая Карпеля мы оставили, как помнит читатель, у Охотского перевоза. Он проплыл еще около трехсот верст вверх по Алдану, а затем пустился по притоку Алдана — реке Мае. До Нелькана оставалось еще около шестисот верст.

Пароходы «Соболь» и «Республиканец» с баржами «Селенга» и «Лена» на буксире медленно преодолевали быстрое течение мутной Маи. Разбегаясь в стороны, пенистые волны с шумом бились о скалистые берега.

Река была мелкой. На носу переднего парохода стоял матрос и то и дело опускал в воду раскрашенный, в белый и красный цвет длинный шест, мерил глубину и протяжно выкрикивал:

— Пять! Четыре с половиной! Четыре с половиной!

Отряд спешил. Караван судов прекращал движение только по ночам и во время густых туманов. На перекатах баржи часто садились на мель. На одном перекате баржа с лошадьми получила пробоину, и исправление аварии отняло много времени. Чтобы облегчить баржи, пришлось часть продовольствия оставить на берегу.