Читать «В темноте (сборник)» онлайн - страница 62
Максим Есаулов
— Ну раз такое дело…
— Yes! — Юлька выскочила из–за прилавка.
Максаков понимающе хмыкнул: она была в короткой джинсовой юбке, на длинных стройных ногах — вышитые бисером ковбойские сапожки.
— Буйное помешательство, — кивнул Сашка. — Наверное, в прошлой жизни жила на Диком Западе. Впрочем, как и ты.
Он закурил.
— Пошли подымим на улицу. Но слушай, со шляпой… Я такого не помню.
— Я тоже. Первый раз кому–то даю мерить. Настроение какое–то…
— Какое?
Они вышли на ступеньки.
— Не знаю. Странное. — Максаков глубоко вдохнул колючего холода. — Я чего хотел сказать, кстати. У меня вакансия. Андрей Негодин увольняется. Не желаешь?
Ледогоров выпустил густую струю дыма, мгновенно растаявшую в темноте.
— А Поляк?
— Он хату ждет.
В приоткрытую дверь высунулась Юля.
— Ух, холодина какая! Держите. Спасибо — классная шляпа! Заходите еще.
— Обязательно.
Она исчезла внутри.
— Ты не боишься, что я заколдованный?
— Нет.
— Подумать можно?
— Дня три.
— Договорились.
Максаков открыл машину и бросил продукты на заднее сиденье.
— Помчался. По сто семьдесят шестому мокруха.
— Глухая?
— Пока да.
Где–то наверху, в темноте спящих квартир, вдруг громко запикало радио. «Ленинградское время ноль часов ноль минут». Началась ночь.
Глава 19
Без луны и фонарей весь окружающий пейзаж балансировал на грани черного и синего. На стоянке у РУВД стало значительно свободнее. Максаков подогнал машину под окна дежурки. У открытой форточки курил Дергун. Максаков жестами спросил: «Я нужен?» Тот отрицательно покачал головой. На лестнице было тихо. В коридоре 176–го слышалась какая–то возня. Он не стал заходить и поднялся к себе. В кабинете Гималаева Денис, Маринка и Стае пили пустой чай. Сигаретный дым не выветривался, несмотря на открытые для сквозняка дверь и форточку.
— Не задохнитесь. — Максаков бросил Андронову сосиски. — Ваша мать пришла. Пожрать принесла. Плитка у вас в кабинете?
— У нас. — Стае заглянул в мешок. — А кетчуп?
— Ты совсем оборзел, но тебе, как всегда, везет. Есть кетчуп. — Максаков мотнул головой. — Пошли ко мне. Саня Шароградский уехал?
— Скорее, отъехал, — улыбнулся Гималаев, — в кабинете спит.
Максаков отпер дверь, зажег свет и бросил оставшиеся продукты на приставной столик.
— Марин, постели бумагу. Денис, хлеб и сыр нарежь, пожалуйста.
Он включил чайник и вышел. Тусклый свет в коридоре раздражал. За дверью Шарова гундело невыключенное радио. Гималаев в одиночестве допивал свой чай, глядя в черное окно. Теперь сквозняк чувствовался. Максаков поднял воротник пальто, сел напротив, откинулся и закрыл глаза. Спать хотелось нещадно.
— Что у нас плохого?
— А все плохо. — Игорь достал очередную сигарету. — Во–первых, на «УАЗике» коробка передач полетела. Я не знаю, что это такое, но Владимиров говорит — полный абзац. Он встал где–то недалеко от дома Француза. Будет самостоятельно искать буксир.
— Так, — у Максакова не было сил выражать свои эмоции. — Еще что?
— Обход по нулям. Никто ничего не видел, никто ничего не слышал. Орудий убийств было два. Черепно–мозговая от настольной лампы, а нож не нашли. Судя по ранам — типичная финка. Смерть наступила в районе семнадцати. С матерью поговорить не удалось — увезли по «скорой». Отец приедет послезавтра.