Читать «В огонь» онлайн - страница 53

Вновь хлынул ливень. В закипевшей от дождя грязи он двинулся дальше, с ожидаемой радостью разглядев огни старо-воронцовского маяка. Лицо обдало внезапным светом заходящего солнца, пробившегося сквозь коросту насупленных туч, измазанных соплями молний.

Он поднес левую руку к лицу и успел рассмотреть циферблат часов.

«Залив… Здесь ещё ничего, тихо. Но чтоб выйти на точку, нужно повернуть влево к морю. Вал накроет ко́су минут через двенадцать-пятнадцать… Это Лами Килмистер знает, как надо умирать, а тебе нельзя…»

Обливаемый пеной, спахтанной ветром с рябившейся приливной зяби, зашерстил кроссовками раскисший плёс и повернул к морю, которое замахивалось на него усыпляющим зёвом темно-зеленых волн.

«Ча́пай по отмели к камышам, там с лета колея от “Хаммеров” в обход лимана… Проскочишь с залива к южной стрелке и пошустришь через отмель по прибою… Ты маленький, в рост с “зелёнкой”, не сдует… Вал идёт на Воронцовск, обогнёт взморье и потом его затянет в залив».

Подвернув мокрые джинсы до колен, продёргивал кроссовками дно углубившейся протоки, через которую ветер закачивал морскую воду в лиман. Оставив отмель за спиной, свернул наискосок и в камышах в угасающих закатных лучах нащупал усталыми глазами едва угадывавшиеся в болотистой жиже две черные ленты. Теперь с каждым шагом приходилось затаскивать свинцовые ступни в глиняную хлябь и продвигаться по метру вперёд, оставляя где позади спасительный залив.

Он брёл, не сворачивая, выпятив вперёд растопыренную ладонь. Грязь плескалась по щиколотку, и сердце сжималось, едва ступни углублялись по голень. Вдруг незримое волглое стекло, мешавшее идти, рассыпалось: ветер задул в противоположную сторону и, распрямив ему позвоночник, словно парус, погнал вперёд к берегу, к рушившемуся из черноты фиолетово-малахитовому прибою.

«Азовское море приглашает… Только бы ветер не сменился, а то сгину в лимане “пропавшим без вести”. Милена погорюет сутки, а после приподнимет свои остатки, впорхнёт на каток, исполнит тулу́п и четвёртый муж тут как тут… Даром, что ли, кэмээс по фигурному…»

Тяжёлые волны зашвыривали на побуревшую косу морские водоросли, сползавшие в заиленные озёрца. Сумка нещадно колотила спину. Он присел на корточки и, пригибаясь к песку, нашпигованному ракушками, помчался, согнувшись, в противоположную сторону, к далёкой уже жилой застройке. Нужно было пробежать полтора километра по отмели до оливковой рощицы, завернуть налево, обогнуть лиман и добраться туда, где его еще ждали…

Солёные брызги несли бесчисленные песчинки, впивавшиеся в лоб и щёки, забивавшиеся в ноздри. Сощурив глаза и отплёвываясь, проковылял на всех четырех, как собака, неприятные сто метров, где лихая волна могла подхватить, проволочь по песку и гальке и сбросить в смрадное удушливое месиво. Пару раз все же пришлось кинуться на щербатый плёс. Раскинув руки, впивался пальцами в камешки, а потом, когда волна спадала, вскакивал и, отряхнув ладони, ускорялся почти в присядку, ежесекундно охлопывая сумку. Продвигался кое-как вперед еще на 15–20 метров, чтобы вновь залечь, обманывая волну, и принять очередную порцию мутного душа…