Читать «В Крыму (Из записок военного корреспондента)» онлайн - страница 34

Просвистела немецкая мина. Потом мины начали рваться чаще и чаще. Рябина контузило осколком, который попал в каску, но скоро он пришел в себя, снял каску, поглядел на вмятину. Встал.

— Это, брат, чепуха. Воевать еще можно!

Прохоров и Рябин вскочили на танк, и немецкие траншеи остались позади. В одном месте пришлось спрыгнуть с танка, Рябин бросал гранаты в немецкий окоп прямо через колючую проволоку. Снова рядом с треском разорвалась мина. Рябина ранило в голову, и он закрыл глаза от боли.

К нему подбежала маленькая светловолосая санитарка. И, увидев на глазах бойца слезы, испуганно спросила:

— Что ты? — Она никак не могла понять, почему этот большой человек плачет…

— Как же, — сказал Рябин, — горе какое! Эх, сестрица, сколько ждал-воевал, а тут ранило в самое время, когда вперед идти.

— И от этого горько? Так ведь пошли же наши вперед. Пошли, — говорила она, забинтовывая голову Рябина. И солдату стало легче.

…А Прохоров остался в бою и вот смотрел теперь на хаты Новоселовки.

Немцы из деревни бежали. Через пригорок проскочил наш танк, дохнув горячими парами бензина и пылью. Прохоров хотел вскочить на танк, как он сделал это на рассвете, когда брали Керчь, но удержался.

Он сбежал с пригорка к первой хате. Дверь распахнулась. Женщина в рваной косынке выскочила навстречу, кинулась к бойцу:

— Миленькие! Родненькие наши, пришли!

Андрей Прохоров — молодой боец. Он почувствовал себя неловко. Растроганно, стараясь говорить баском, произнес:

— Здравствуйте! Тут немцев не осталось ли где?

— Да нет. Где им тут! Кто повтикал, а кого побили. Хоть бы их больше глаза не видели.

— Не увидят больше, нет! — улыбнулся Андрей. И спросил:

— А где тут Черненки живут?

Женщина, услышав эту фамилию, закусила уголок косынки и покачала головой. Глаза ее наполнились слезами и все лицо как-то сморщилось.

— Нема их! — сказала она. — Угнали немцы. И мать и дочку.

— Вот как, — вздохнул Андрей и задумался.

— Может быть, тут девушка есть какая, что знала лейтенанта? — спросил он женщину.

— Миленький! — ответила она. — У нас девушек зовсим нема, ни одной не осталось. Угнали всех чисто немцы…

И не выдержала вдруг, зарыдала.

Потом позвала бойца в хату, но Прохоров резко отвернулся и побежал к пыльной дороге, где шли бойцы его взвода, мчались танки, тракторы, лязгая гусеницами, тянули тяжелые пушки.

В обочной канаве валялись три немца, раздавленных танком. Рядом лежала на боку немецкая пушка с согнутым щитом. Прохоров спешил. Бесконечные колонны пленных тянулись ему навстречу. И глядя на все это, Прохоров прошептал:

— Так им и надо!

По Южному берегу

Из дневника

16 апреля. Я никогда не забуду Ялты-красавицы, цветущей, как сад. Город заполнен народом, ликует, шумит. По крутой Аутской улице торопливо идут к домику Антона Павловича Чехова. И неожиданно вижу белый листок, маленький белый листок в черной траурной рамке:

«17 апреля в Ялте состоятся похороны подполковника Малышева, павшего геройской смертью в боях за освобождение советского Крыма от немецких захватчиков».